|
Документ опубликован на сайте www.fom.ru
http://bd.fom.ru/report/cat/block_intorg/Inter_fund/o904101 РОССИЯ И МВФ 31.03.1999 [отчет] [ Кертман Г.Л. ] Подавляющее большинство российских граждан считает, что стабилизация экономики может быть достигнута скорее благодаря жесткой экономии, нежели за счет иностранных кредитов, причем за время, прошедшее после августовского кризиса 1998 г., доля респондентов, затрудняющихся ответить на этот вопрос, заметно сократилась. Особенно решительно высказываются в пользу режима экономии сторонники Г.Зюганова. Вопрос: Как Вы думаете, что лучше для стабилизации экономики России: брать иностранные кредиты или соблюдать жесткий режим экономии?
Представленные данные, конечно, ни в коей мере не свидетельствуют о готовности опрошенных к "затягиванию поясов". Не свидетельствуют они, собственно, и о негативном отношении к иностранным кредитам: ведь не подлежит сомнению, что внешние заимствования в принципе, действительно, не способны - если говорить о долгосрочной перспективе - обеспечить экономическую стабильность. Но результаты опроса дают основания полагать, что большинство респондентов не слишком доверяет утверждениям и властей, и специалистов о критической необходимости кредита в сегодняшней, экстремальной ситуации.
Доля респондентов, считающих, что кредит "поможет добиться стабилизации", сегодня лишь немногим выше, чем в июле прошлого года, - хотя тогда и сама экономическая ситуация выглядела значительно более благополучной, и проблематика внешних заимствований не столь интенсивно освещалась СМИ, и, наконец, в самой постановке вопроса не содержалось прямого указания на то, что правительство придает получению такого кредита большое значение. Однако если полезность кредита для российской экономики сегодня признается все же несколько чаще, то отношение к Международному валютному фонду за время, прошедшее после августовского кризиса 1998 г., заметно изменилось к худшему: более чем вдвое выросла доля опрошенных, считающих его деятельность вредной для России. Вопрос: В газетах, по радио, на телевидении часто упоминается Международный валютный фонд (МВФ). Вы лично знаете или не знаете, что это за организация и чем она занимается? Если знаете, то как Вы считаете, деятельность МВФ приносит России пользу или вред?
При этом весьма показательно, что наиболее принципиальные изменения произошли в позициях респондентов с высшим образованием и жителей столиц, то есть представителей тех социально-демографических групп, от которых, казалось бы, скорее всего можно ожидать благосклонного отношения к международным финансовым организациям - в силу их большей приверженности принципам рыночной экономики. Но именно среди представителей этих групп после августовского кризиса резко сократилась доля респондентов, считающих деятельность МВФ полезной для России, тогда как среди остальных удельный вес опрошенных, придерживающихся этой точки зрения, изменился незначительно. Сегодня суждения наших соотечественников о роли МВФ не слишком сильно варьируются в зависимости не только от их образовательного уровня или места жительства, но и от политических ориентаций. Сторонники Ю.Лужкова лишь немногим реже, чем почитатели Г.Зюганова, считают деятельность Фонда вредной для России, а приверженцы Г.Явлинского - даже чаще. Правда, с противоположным мнением и те, и другие соглашаются втрое чаще, чем сторонники лидера КПРФ. Вопрос: Как Вы считаете, деятельность МВФ приносит России пользу или вред?
Но если учесть, сколь существенную роль играет проблема взаимоотношений России с Западом в партийно-поли-ти-чес-кой борьбе последних лет и сколь заметное место именно МВФ - как символ западного влияния - занимает в риторике левых, то нельзя не признать, что по этому вопросу различия в суждениях респондентов, стоящих на диаметрально противоположных политических позициях, относительно невелики. В последние месяцы число респондентов, заявляющих, что они "ничего не знают о деятельности" МВФ, заметно сократилось. Но даже сейчас 28% опрошенных отказываются оценивать его деятельность с позиции российских интересов, ссылаясь на свою неосведомленность. Представляется, однако, что в большинстве случаев речь отнюдь не идет о полном неведении: при той интенсивности, с которой СМИ сейчас освещают сюжеты, связанные с МВФ, доля граждан, не знакомых с этой аббревиатурой и совершенно не представляющих, чем занимается Фонд, не может быть столь значительной. Тем не менее, многие респонденты самокритично признают себя недостаточно компетентными, чтобы судить о той роли, которую сегодня играет МВФ. В то же время значительная часть респондентов, которые летом прошлого года признавали, что они "ничего не знают" о его деятельности, сегодня оценивают эту деятельность негативно. Понятно, что этому способствует информация о сложности переговоров российских властей с Фондом; о требованиях последнего к российскому бюджету (не столько об их содержании, сколько о самом факте их выдвижения, воспринимаемом как вмешательство во внутренние дела); о действительных или мнимых политических условиях, сопровождающих решение вопроса о предоставлении кредитов, и т.д. Уже сама интенсивность контактов правительства России с МВФ побуждает респондентов возлагать определенную долю ответственности за сегодняшнее состояние российской экономики на Фонд, что, в свою очередь, способствует усилению недовольства этим сотрудничеством. Однако о последствиях, которыми может обернуться разрыв отношений с Фондом, респонденты, по-видимому, осведомлены в еще меньшей степени, чем о влиянии этих отношений на реальное положение дел. Вопрос: Иногда говорят, что следствием экономического кризиса в России может стать дефолт. Одни считают, что дефолт - это очень опасно для страны. Другие считают, что в дефолте нет ничего страшного, его не следует опасаться. С каким мнением - первым или вторым - Вы согласны?
Понятие "дефолт" стало в последние месяцы чрезвычайно широко применяться электронными СМИ. Тем не менее, по признанию 69% респондентов (а среди тех, кто принадлежит к "протестному" электорату Г.Зюганова и А.Лебедя, - 3/4), они не знают, что означает это слово. Впрочем, причина такой неосведомленности - не только (и, возможно, не столько) в нежелании или неспособности респондентов освоить новую для них терминологию, но и в том, что политики, государственные чиновники и даже эксперты действительно предпочитают избегать сколько-нибудь обстоятельного обсуждения вопроса о гипотетических последствиях дефолта. Какими бы мотивами ни руководствовались при этом представители политического и экономического истэблишмента, результат очевиден: большинство граждан не имеют сколько-нибудь отчетливого представления о возможных последствиях прекращения сотрудничества российских властей с МВФ. В условиях, когда разочарование в таком сотрудничестве, как мы видели, усиливается, а волна антизападных эмоций, вызванная событиями на Балканах, может подняться достаточно высоко, идея о разрыве отношений с международными финансовыми организациями может оказаться весьма популярной. Правда, в ходе опроса, проведенного ФОМ в ноябре прошлого года, 60% респондентов заявили, что "отказываться от выплаты внешних долгов нельзя ни в коем случае". Но 19% опрошенных тогда поддержали противоположную точку зрения: "при нынешнем финансовом кризисе России следует отказаться от выплаты внешних долгов". И весьма вероятно, что сейчас к этому мнению присоединилась бы значительно большая доля респондентов.
С одной стороны, провозгласив своей целью отказ от новых заимствований и переход к постепенному погашению внешней задолженности, правительство получает шанс добиться достаточно благосклонного отношения общества к попыткам проводить более или менее жесткую финансовую политику. Оно обретает новые аргументы в пользу режима жесткой экономии, которые могут быть применены и в противостоянии с лоббистами, и в диалоге с Думой по вопросам бюджетной, налоговой, денежной политики. В известной мере эти аргументы могут содействовать и ослаблению социальной напряженности - возникает достаточно популярная общенациональная цель, достижение которой невозможно без определенного самоограничения со стороны всех социальных групп. При известном пропагандистском искусстве эта цель может быть интерпретирована даже как искомая "национальная идея". Но, с другой стороны, разочарование граждан в сотрудничестве с международными финансовыми организациями может эксплуатироваться левыми радикалами и националистическими силами. На фоне обострения отношений с Западом могут обрести популярность идеи самоизоляции, автаркии - вплоть до требования об отказе от выплаты внешнего долга. В этом контексте успех правительства на переговорах с МВФ может, например, быть интерпретирован как продолжение "коллаборационистской" политики прежних кабинетов. В конечном итоге продолжение диалога с МВФ может стать настолько непопулярным из-за широкого распространения антизападных настроений в стране, что правительству придется оправдываться перед обществом за "излишнюю" покладистость, и оно в той или иной мере лишится свободы маневра во взаимоотношениях с международными финансовыми организациями. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||
|
|
|