|
Отношение россиян к реформам (по результатам общероссийских опросов1)
Анализ результатов опросов общественного мнения на протяжении ряда последних лет выявил, что оценки внутриполитической ситуации, симпатии, электоральные предпочтения, удовлетворенность условиями жизни и т.п. в большей или меньшей степени оказываются различными для трех типов россиян, условно названных нами оптимистами, адаптированными пессимистами и неадаптированными пессимистами.
Для оптимистов (первый тип) характерны высокая степень адаптированности к сегодняшним жизненным реалиям и уверенность в завтрашнем дне. Такие респонденты на тестовый вопрос "Вы сможете или не сможете в ближайшие год-два повысить свой уровень жизни, жить лучше, богаче, чем сегодня?" отвечают "смогу". Респонденты-оптимисты, как правило, хорошо образованы, имеют сравнительно высокий доход, молоды, проживают в высоко урбанизированной среде. Именно эти социально-демографические группы населения, судя по всему, обладают наибольшими (по сравнению с другими) социальными ресурсами и аккумулируют модернизационный потенциал нашего общества.
Представители второго типа – адаптированные пессимисты – хотя и заявляют о своей адаптированности к современным условиям жизни, но в ближайшее будущее смотрят пессимистически. На первый из тестовых вопросов "Удалось или не удалось Вам найти свое место в сегодняшней жизни?" они отвечают "удалось", а на другой "Вы сможете или не сможете в ближайшие год-два жить лучше, богаче, чем сегодня?" дают отрицательный ответ. Уровень образования и уровень дохода здесь несколько ниже, чем у оптимистов, тогда как возраст (а стало быть, житейский опыт) и самооценки депривированности – несколько выше. Хотя в целом по социальным ресурсам второй тип респондентов не очень сильно уступает первому, модернизационный потенциал у адаптированных пессимистов ощутимо ниже, чем у оптимистов.
Третий тип – неадаптированные пессимисты – объединяет респондентов, с высокими самооценками депривированности, которым и в сегодняшнюю жизнь не удалось "вписаться", и от завтрашнего дня они не ждут ничего хорошего. На первый из тестовых вопросов неадаптированные пессимисты отвечают "не удалось", на второй – "не смогу". В этот тип входят представители более старших возрастных групп; среди них много пенсионеров, людей с низким уровнем образования и дохода. Здесь сильны реставрационные настроения, а модернизационный потенциал выражен очень слабо.
Для получения более полной картины отношения к реформам проследим динамику соотношений в обществе трех названных типов: оптимистов, адаптированных и неадаптированных пессимистов. Для этого воспользуемся результатами ряда еженедельных общероссийских опросов ФОМ, проведенных в последние пять лет (1996 – 2000 гг.).
В период с 1996 по 1999 гг. соотношение между этими тремя типами респондентов менялось незначительно: 13%–17% респондентов составляли оптимисты, 23%–29% – адаптированные пессимисты и 55%–58% – неадаптированные пессимисты. Заметим, что в то время лишь 1%–3% респондентов в различных опросах не удавалось отнести ни к одному из этих типов.
Августовский кризис 1998 г. несколько изменил соотношение в пользу пессимистов, но не принципиально: в октябре опросы зафиксировали 11% оптимистов, 32% адаптированных пессимистов и 56% неадаптированных пессимистов. Но уже к началу марта 1999 г. ситуация практически "вернулась на круги своя": 16% оптимистов, 29% адаптированных и 53% неадаптированных пессимистов. И только в последние месяцы 1999 г. соотношение между типами респондентов стало меняться в сторону хотя и медленного, но явного роста оптимистов. В январе 2000 г. соотношение типов было уже 24%, 28% и 45%, в марте – 29%, 24% и 45%, а в мае – 26%, 26% и 45% соответственно. Иными словами, в течение 2000 г. наблюдалось, условно говоря, наращивание модернизационного потенциала российского общества.
Фонд "Общественное мнение" за последний год дважды – 5–6 мая и 18–19 августа проводил общероссийские опросы на тему отношения россиян к реформам. В августе эта тематика стала предметом обсуждения на ДФГ2 и в свободных телефонных интервью с экспертами – представителями региональных элит3.
За прошедшие между двумя общенациональными опросами три с небольшим месяца новых существенных изменений в умонастроениях россиян не произошло.
Несмотря на то что к моменту августовского опроса уже произошли и взрыв на Пушкинской площади в Москве, и трагедия с "Курском", соотношение в обществе между оптимистами, адаптированными и неадаптированными пессимистами осталось неизменным: соответственно 26%, 26% и 45% в мае и 26%, 27% и 44% в августе. Практически не изменились за это время и оценки населением итогов реформ, проводившихся в России в последние годы. Среди давших определенную оценку ельцинским реформам в мае, в той или иной мере их оценивали положительно 41%, а отрицательно – 59%. В августе это соотношение практически сохранилось – 37% и 62%, соответственно.
Следует отметить некоторое снижение в августе по сравнению с маем (майский опрос проходил сразу после инаугурации Президента) уровня доверия В. Путину и оценок его работы на посту Президента России (в % от всех опрошенных):
|
Май |
Август |
|
доверяют
|
46 |
39 |
|
не доверяют
|
3 |
3 |
|
Оценивают работу: |
|
удовлетворительно
|
79 |
80 |
|
неудовлетворительно
|
5 |
10 |
|
Обращает на себя внимание тот факт, что в августовском опросе зафиксировано сокращение масштабов поддержки реформ (с 56% в мае до 44% в августе), в два раза превышающее падение уровня доверия Президенту. Причем наиболее ярко (снижение на 16 п.п.) это демонстрируют адаптированные пессимисты, среди которых уровень доверия В. Путину за этот период даже вырос на 5 п.п.
Таким образом, снижение уровня доверия В. Путину не может быть причиной (во всяком случае, основной причиной) фиксируемого опросами сокращения масштабов поддержки реформ.
Скорее всего противоречие объясняется тем, что в августовском опросе измерялась иная поддержка реформ, чем в майском опросе. В мае респонденты отвечали на вопрос: "Следует или не следует сегодня избранному Президенту В. Путину активно проводить реформы?", а в августе – "Следует или не следует сегодня российскому Правительству активно проводить реформы?". Если учесть, что уровень доверия В. Путину был выше, чем у Правительства, в мае – в 2,56 и в августе – в 3,55 раза, то не остается никаких сомнений в том, что социальная база поддержки реформ В. Путина существенно шире, чем база поддержки реформ Правительства. Об этом же свидетельствует и распределение ответов на вопрос: "Кто должен взять на себя главную ответственность за результаты проводимых реформ – Правительство или Президент?". Большинство респондентов (56%) ответили: "Президент". Следовательно, есть все основания полагать, что за летние месяцы масштабы поддержки реформ россиянами сильно не изменились.
К моменту августовского опроса (вторая декада) позитивную установку на проведение реформ имели 44% россиян, у 24% было неопределенное отношение к этому, и 32% имели негативную установку4.
По результатам августовского опроса можно констатировать, что сегодня в обществе сложился в целом благоприятный климат для проведения реформ: явных противников сегодня – не более трети. Однако настораживает, что баланс настроений выглядит неустойчивым: четверть россиян на сегодня не определили своей позиции в отношении реформ. Если предположить, что эта часть населения в период осуществления реформ солидаризируется с явными противниками преобразований, то сопротивление реформам может достичь критической массы. А для таких предположений есть все основания.
Во-первых, ответы (см. Приложение – таблицы с результатами опроса) группы неопределившихся на все тестовые вопросы об отношении к реформам (среди всех типов респондентов – и среди оптимистов, и среди адаптированных и неадаптированных пессимистов) заметно ближе к ответам противников реформ, чем к ответам их сторонников. Во-вторых, во всех без исключения рассматриваемых группах респондентов явно доминирует мнение о неизбежности массовых выступлений протеста в случае снижения уровня жизни. В-третьих, опыт ельцинских реформ (опять же во всех группах) оценивается по преимуществу негативно. И, наконец, в-четвертых, настораживает широко распространенная размытость, романтизированная неопределенность представлений о грядущих реформах как среди "простых" россиян (о чем свидетельствуют материалы ДФГ), так и среди представителей массовых элитных групп, т.н. лидеров мнений.
Обратим внимание на несколько фрагментов групповых дискуссий.
Москва
М (модератор) – Мы с вами начали с того, что такое реформа.
Р (респондент) – Это связано с экономикой. А вот с экономикой как раз ничего не происходит. Налоговые ставки уменьшились – и все...
Р – Основу экономического базиса существования нашего государства пока изменения не затронули. Есть изменения настройки (это не мои слова, это еще Карл Маркс)... Но эти изменения – макияж.
Р – Россия нуждается в реформах, которые бы устранили ряд вредных последствий предыдущих реформ...
Р – Но сдвигов пока нет.
М – А какие реформы, что прежде всего требуется для России?
Р – Должно быть невыгодно воровать, должно быть выгодно работать.
Р – Нормально оплачивать труд прежде всего.
Новосибирск
Р – В настоящее время уже очередную реформу школьного образования, похлеще этой, придумали – то ли 12 классов, то ли что-то в этом духе. Я слышал программу, и у меня <...> создалось впечатление, что это все-таки, пусть не на 100%, но выполнимая программа. Что действительно под ней есть какая-то экономическая база. Это, я считаю, реформа Путина. То есть, <...> появилась по крайней мере какая-то программа...
Самара
Р – Реформы – это изменение существующего порядка в какую-то сторону. То есть даже изменение в цифрах может быть, в действиях, изменение в законах – реформация законов.
М – Кто еще как думает, что такое реформы в принципе?
Р – Комплекс мероприятий или мер, проводимых для изменений – качественных или количественных.
Характерно, что, несмотря на все усилия модератора сфокусировать дискуссию на выявление более четкого определения понятия "реформа", респонденты дают лишь эмоциональные оценки конкретным ситуациям или же апеллируют к опять же эмоционально окрашенным образам конкретных реформаторов по принципу: "хороший реформатор сделает хорошо, плохой – плохо".
Новосибирск
Р – Что касается "500 дней" знаменитых, то в принципе у них тоже была экономическая база. Если бы тогда дали Явлинскому возможность, не исключено, что что-то бы и изменилось. Другое дело, что в этом никто не был заинтересован. Как получится сейчас, сказать очень трудно. Но, тем не менее, я впервые почувствовал – после "500 дней" Явлинского, а с тех пор прошло 10 лет – из всех последних разговоров и починов, что это экономически обосновано и имеет почву. Это не просто набор постулатов.
Р – Я не знаю, реформа или не реформа, но во всяком случае Путин что-то пытается сделать отличное от ельцинских преобразований. То есть не идти по проторенной уже дорожке, а что-то свое. Получится или не получится, правильно или неправильно – это трудно судить. Но он пытается что-то сделать. Та же реформа власти. С одной стороны, вроде бы правильно, что он разворошил этот муравейник – он пытается свои реформы провести. Другое дело, что там дают или не дают, и с каким скрипом это идет.
Р – Мне кажется, путинские реформы довольно сильно отличаются от ельцинских. Во-первых, это энергичность. Ну а с другой стороны, мы не видели пока еще достаточного результата того, что было принято. Будет ли толк от этих реформ? Во всяком случае он пытается показать свои действия...
Интерпретируя понятие "реформа", участники одной из фокус-групп характеризуют их как "изменения, произошедшие тогда, когда старая система становится невозможной". По их мнению, "реформы очень опасны для России", "сейчас слово "реформы" вызывает отрицательную реакцию".
В то же время участники другой фокус-группы признают, что "реформы бывают не вредными и полезными, а удавшимися и неудавшимися", а все сегодняшние проблемы – это "последствия одной неудачной реформы – реформы политического строя".
Сейчас, по мнению участников фокус-групп, складывается патовая ситуация. С одной стороны, россияне разочаровались в реформах, а с другой – необходимо что-то менять, поскольку "все разворовано, разрушено, все обещают, но никто не выполняет".
Вместе с тем, участники фокус-групп связывают с именем В. Путина надежды на изменение ситуации:
Хотелось бы, чтобы он что-то изменил, но пока ничего не меняется.
Путин пытается сделать что-то свое, отличное от Ельцина, но пока ничего реального не сделано.
Говоря о путинских реформах, участники фокус-групп выделяют два основных направления: укрепление вертикали власти ("ограничение власти губернаторов", "выстраивание политического стрежня ориентации") и изменение налогового кодекса ("снижение налогов", "дайте людям работать и зарабатывать; необходимо легализовать доходы", "введение единой ставки налога").
Также респонденты говорят о необходимости проведения антимонопольных реформ, подъема производства, реформы армии.
Обратим внимание, что оценочные суждения участников фокус-групп проявляют, с одной стороны, патерналистские апелляции к сильному решительному реформатору, а с другой – выявляют комплексы морально-репрессивного сознания, лежащие в основе представлений респондентов о справедливых механизмах проведения реформ:
Москва
М – За перемены придется расплачиваться?
Р – Придется, я считаю, что расплачиваться не нам всем, а может, расплачиваться будут те, у кого оказалась собственность.
Р – К сожалению, эта собственность за границей.
Р – Ну какая разница? Она им принадлежит. Я лично надеюсь на это.
М – Т.е. вы считаете, что Путин?..
Р – Я считаю, что да, если он нормальный, разумный, как я его вижу, он обязательно должен использовать это.
Р – Мне кажется, что <...> в принципе мы не готовы платить. А чем нам платить? Кто из вас готов? Вот я, например, хотел бы родить ребенка. Я нормальный социально устроенный человек. Моя жена – нормальный социально обустроенный человек. Мы не можем себе этого позволить. Какие разговоры о демографической ситуации? Мне нечем платить этим реформам, этой стране и этому Президенту. И более того – у меня нет ни одного знакомого (хотя среди них есть успешные люди), которому было бы чем платить. Есть несколько человек, которые... Да, они зарабатывают чуть больше, чем принято, но они просто не хотят платить, потому что не хотят выглядеть идиотами на общем фоне.
Новосибирск
Р – Наверное, наше Правительство скоро в глаза смотреть людям не будет, если будет еще что-то обещать. Мы уже и по квартире к 2000 году получили, и коммунизм построили... На самом деле люди, которые там сидят, должны понять, что необходимо хоть немного обещать, но это выполнить. Иначе у нас уже и вера потихоньку начинает пропадать.
Самара
Р – Вернуть государству все. А не так, чтобы Чубайс захотел и выключил рубильник. Это же беспредел!
Р – Раньше рекой все шло, и деньги были.
Р – И всем все хватало. И в помойках не рылись.
Р – Безработных не было, а сейчас...
Р – Я считаю, что надо начинать с экономики и с налогов. Во-первых, надо вернуть деньги, которые крутятся в западных банках и подпитывают жителей тех государств... Надо их вернуть в первую очередь, чтобы деньги работали на нас – не на кого-то там дядю из-за океана, а именно на нас. Я считаю, что надо налоговые реформы. Надо вернуть деньги государству. Сейчас цены на нефть высокие, и за счет этого повышается казна, пенсии и т.д. Но вспомните, ведь это уже было. Почему мы говорим, что во времена Брежнева все было. Я имею в виду, все было хорошо: водку пили, сколько влезет.
Не исключено, судя по материалам фокус-групп, что главная проблема, с которой столкнутся реформаторы, выстраивая диалог с обществом, разъясняя ход и содержание реформ, – это конфликт между либеральной сущностью преобразований и необходимостью использовать смесь патерналистской и авторитаристской риторики при агитации за их поддержку.
По сути дела, те же самые особенности восприятия реформ обнаруживаются и при рассмотрении экспертных интервью. Вместе с тем региональные лидеры мнений (которыми по сути дела и являются участники экспертного опроса ФОМ), не только более четко, чем рядовые граждане, артикулируют перечисленные мнения о новых реформах, но и предлагают наиболее актуальные, с их точки зрения, направления реформирования сложившегося порядка.
Основные направления реформирования России (по результатам опроса экспертов 5)
Удачи и неудачи реформ "эпохи Б. Ельцина" (1990-е гг.)
В отличие от рядовых россиян, эксперты в целом одобрили ельцинские реформы, однако указали на тот факт, что ряд положений нуждается в исправлении. Полностью неудачными признали реформы лишь несколько экспертов, однако и они считают, что положение дел можно исправить с помощью корректировки.
В качестве примеров удачных реформ чаще всего эксперты называют приватизацию ("быстро и эффективно создали класс частных собственников"), либерализацию цен ("без нее нельзя выровняться с мировыми ценами и построить нормальную экономику"), реформы общественного строя и органов власти ("удалось создать систему законодательных и представительных органов власти на уровне субъектов Федерации"), а также свободу торговли и развитие малого и среднего бизнеса ("позитивна приватизация и поддержка мелкого бизнеса, и развитие прежде всего малого бизнеса, включение достаточно больших масс уже значимых для политической ситуации в стране, в бизнес"). Кроме того, лидерами мнений упоминались появление рынка ценных бумаг, свобода слова и политические свободы. Один из экспертов в качестве примера успешной реформы привел декларацию о суверенитете Татарстана, в результате которой республика получила экономическую самостоятельность и возможность устанавливать международные связи.
Важно отметить, что однозначные оценки таких основополагающих реформ, как приватизация и свобода слова в текстах интервью с экспертами практически не встречаются. Несмотря на преимущественно позитивные оценки самого факта реформ, эксперты уделяют основное внимание анализу негативных последствий преобразований эпохи Б. Ельцина.
Рассматривая итоги приватизации, эксперты обращают внимание на большие нарушения, которые были допущены в ходе ее: "Власть создала себе капитал путем перекачки государственной собственности в частные руки, это и породило всю преступность", тогда как декларируемая цель – создание полноценного слоя малых и средних предпринимателей, так называемого среднего класса, – достигнута не была.
Ряд экспертов указывает на необходимость увеличения доли государства в основных отраслях промышленности, прежде всего нефтяной, энергетической и металлургической.
В топливно-энергетическом комплексе – а это нефтяные, газовые компании – контрольный пакет должен быть у государства. <...> Я не говорю, что надо пересматривать условия приватизации – это уже теперь поезд ушел, но государству нужно возвращать контрольные пакеты вот этих компаний, предприятий, на которых стоит вся экономика страны. Это – "Норильский никель", это – "Газпром", это – нефтяные компании. Слава Богу, у РАО ЕС у нас еще контрольный пакет. МПС – это государственная. Вот еще алюминиевую промышленность 51% нужно забирать обязательно. Монополизировать опять же выпуск и производство алкоголя и табачных изделий. Здесь, я считаю, государству должно принадлежать 100%. И ни в коем случае мы не должны выпуск алкоголя и табачных изделий выводить из-под контроля государства, ни одного процента. Потому что это наиболее доходная часть бюджета нашей державы. "АвтоВАЗ" – тоже. <...> Я считаю, что на данном этапе развития экономики в частный бизнес должно 100% отойти – местная промышленность, сельское хозяйство, <...> сфера обслуживания, коммунальное обслуживание, туристический бизнес. Вот это как раз на данном этапе <...> должен делать частный капитал. Ну, и часть, конечно, государственных, чтоб накапливать рост – скажем, от 39% до 49% – они должны бы иметь акции стратегических предприятий. Пусть учатся, добиваются, зарабатывают деньги и вам строят местные предприятия, начинают эксплуатировать, а так, за бесценок, забрать у страны то, что создавалось десятилетиями, – ну, это просто смешно.
К сожалению, мы по-прежнему находимся в плену нашего представления, что есть две системы управления: либо территориальное, либо отраслевое. Ну отраслевое – оно, как знаете, погибло. Вместо территориального – сейчас вот "регионального", <...> а раньше "федеративного" – мы сейчас пытаемся строить суперрегиональную, так сказать, систему управления. Здесь мы опять в очередное глубокое заблуждение попадаем, потому что мир уже доказал: есть третья система управления. Это управление компаниями, через предприятия, т.е. это транснациональные компании быстрее создавать. Есть у нас примеры – Газпрома и всех прочих, – где внутри никакой отраслевой, никакой территориальности для них не нужно. Это всероссийские компании, а <...> в перспективе могли бы стать и всемирными, транснациональными, если нормально провести. Поэтому необходимо развивать и поддерживать создание транснациональных компаний – иначе просто мы погибнем все, как государство, как промышленность и, может быть, в конце концов как общность какая-то людей, которая заселяет эти территории.
А вот еще одна выдержка из интервью, которая презентирует другой аспект негативных последствий приватизации:
Приватизация, особенно крупных предприятий – это серьезная проблема. Она есть и была. Уход государства или ослабление внимания к топливно-энергетическому комплексу, к градообразующим предприятиям, это вот, я бы особенно отметил, отсутствие достаточно продуманной программы серьезной, касающейся ведущих отраслей, <...> – особая проблема для России. Она вообще выпала из программы экономического развития. А у нас страна строилась на основе предприятий: город – завод. <...> На Западе через эти предприятия реализуется программа социального развития, поддержания уровня жизни и целостности территорий. <...> Это упущено: тяжелое машиностроение, машиностроение в целом, оборонка... Проблема градообразующих предприятий коснулась целых территорий: Север, Сибирь, – и самое интересное, что территории и огромное количество малых городов России пострадали. Снижение уровня жизни, вывода социальной сферы, предприятий и отсутствие альтернативы их обеспечения и т.д. – такая она, в общем, большая проблема.
Много нареканий вызывает и ситуация в экономике в целом. В частности, эксперты считают необходимой корректировку всего корпуса социально-экономических реформ:
Хотя стратегические цели правильные поставлены, нужна эффективная экономика, конкуренция форм собственности различных, эффективный собственник, средний класс как основа в решении большинства социальных и политических проблем... Стратегические цели поставлены правильно, сформулированы правильно, но реализация их, мягко говоря, оставляет желать лучшего в большинстве направлений. А что касается политики – то, что сейчас делается, та концепция укрепления государства, укрепления законности и порядка, это, наверное, та самая корректировка, которая необходима...
Приватизация, либерализация цен – здесь надо отделить одно от другого. Надо отделить сам процесс от его результатов. Скажем, в том виде, в котором была проведена приватизация, – сегодня, наверное, подавляющее большинство людей не могут сказать, что они в восторге от этого. Или та же либерализация цен, когда это было сделано в жесткой форме, одномоментно. Люди потеряли то, что десятилетиями у них накоплено было. Это очень болезненный был процесс. Но сегодня пересматривать результаты этого – это большой риск, социальный риск, потому что это затрагивает (хотим мы или не хотим, нравится или не нравится) интересы десятков миллионов людей. Поэтому я бы здесь отделил одно от другого. Многие вещи, связанные с тем, как была проведена приватизация и либерализация цен, заслуживают осуждения, и это будет, я убежден, сказано впоследствии, и с точки зрения государства, и с точки зрения истории. Но сегодня, если кто-то ставит перед собой целью пересмотр, скажем, последствий приватизации, очередной передел собственности, эти люди должны четко осознавать один непреложный, на мой взгляд, факт: пересмотр любой – это большой риск. Это может привести к трудно прогнозируемым последствиям.
Проведению реформ мешало многое. Во-первых, отсутствие концепции реформирования. Когда в 91-92 году в одночасье исчез коммунизм, и те, кто победил его, даже и не могли понять, как это произошло. Те люди, которые несли ответственность за принятие решений, они не имели все-таки – что бы сейчас ни говорили – четкой программы, четкой концепции реформ. Концепции не было. Это <...> одно. Второе: чисто структурно наша экономика оказалась трудно реформируемой. И проблема ВПК, и проблема аграрного сектора, и многие-многие другие проблемы – изначально надо было понимать, что реформировать эту всю махину очень сложно. Скажем, распад Советского Союза. Как бы там ни было, как ни обсмеивали, но народно-хозяйственный комплекс СССР был. Он создавался десятилетиями. Разрыв связей очень больно ударил по всем экономикам, может быть, по экономике России в меньшей степени, чем в Средней Азии, Закавказье, Украине и так далее, но он все равно нанес очень большой удар. Ну и политическое противостояние 92-93 годов, которое закончилось трагедией сентября-октября 93 года, тоже оказывало очень большое, негативное влияние, безусловно.
Социально-экономические реформы "эпохи В. Путина": приоритеты
Как правило, наиболее приоритетным направлением реформ эксперты считают социальную сферу. В частности, рекомендуется принятие нового пенсионного закона, в котором была бы решена проблема дифференцированного пенсионного обеспечения. Эксперты считают непродуманной идею увеличения пенсионного возраста. Реформа пенсионного обеспечения "затрагивает интересы наиболее активной части электората, которая может влиять на направление экономического курса". Наравне с пенсиями предлагается пересмотреть ставки детских пособий и размеры зарплаты, поскольку рост доходов населения даст толчок развитию национальной экономики.
Прежде всего прожиточный минимум всего населения нужно немедленно поднимать. Уровень средней заработной платы у нас, в Кемеровской области, 2502 рубля. При сегодняшних условиях для того, чтоб жить более-менее, он должен быть не менее 5000 руб. Пенсии должны превышать 1000-1200 руб. У нас заработная плата – это наиболее оборачиваемая часть капитала. Получили люди зарплату, они ее в течение 2-3 дней отнесли в магазин, и она опять пошла – отчисления на налоги, потребление... Люди купили продукцию, продовольствие – освободилась ниша для производства. В конечном итоге это все опять пойдет на развитие производства, и деньги вернутся. И чем большую люди будут получать заработную плату, тем больше они будут платить коммунальные платежи и тем более они больше будут покупать продуктов питания, товаров народного потребления.
И очень важный вопрос – нужно наладить в стране выпуск товаров народного потребления отечественного производства. Ведь у нас почти с прилавков исчезли отечественные телевизоры, магнитофоны, теле-, видео-, радиоаппаратура! Не купишь нормального велосипеда для ребенка! А это все идет через зарплату. Кто даст толчок развитию экономики? И самое главное, что оборонные предприятия на 20-30-40% загружены госзаказом – то есть практически стоят. У них не хватает сегодня ума для того, чтобы направить свои свободные ресурсы в выпуск товаров народного потребления хорошего качества, конкурентоспособных.
Эксперты также указывают на необходимость реформирования системы образования, здравоохранения. Особое внимание было уделено жилищной проблеме. В частности предлагалось переходить от строительства многоэтажек к строительству коттеджей, параллельно развивая инфраструктуру -– дороги, школы и т.д., а также создать систему жилищных кредитов, в том числе ипотечного кредитования.
По социальной сфере мы должны в первую очередь запустить систему ипотечного кредитования. Это уже настолько перезрел сейчас вопрос! Есть свободные деньги и у банка, и у населения. <...> Население в рыночной ситуации сжато только потребительским сектором, но этого недостаточно в рыночных условиях. Если бы мы открыли сектор жилья, сектор других потребительских услуг для населения, мы бы разгрузили потребительский рынок, и там не было бы у нас никакой инфляции. А вот сейчас все... деньги сыпятся на потребительский рынок, <...> есть уйма недвижимости, где нет хозяина – под них можно было бы закрепить огромные финансы. То есть нам еще осваивать и осваивать наши рынки, под которые Запад уже готов... инвестировать, и мы сами, и население готово инвестировать – это надо в первую очередь делать. А что касается образования, здравоохранения – нам никуда не деться без развития системы платных услуг, но здесь необходимо опять-таки через реальный сектор и через повышение производительности труда, и все прочее повышать, и зарплату. <...> Реализовывать программы не только развития производства, но и социальные программы. Мы сейчас у себя там пытаемся для крупных предприятий ввести программы улучшения жилищных условий работников – но уже не так, как раньше было: в очередь поставили и бесплатно получишь – ничего подобного. Ты должен определенную часть заработанной платы оставлять. И на это будут <...> вести параллельно строительство, через определенное время улучшать жилищные условия. Это нормальная японская система, она – рыночная, она должна и обязана у нас работать.
Много внимания эксперты уделяют реформированию экономической сферы.
В первую очередь представители региональных элит указывают на необходимость увеличения доли государства (контроля государства) над неэффективными предприятиями ("государству должен принадлежать контрольный пакет акций в ведущих отраслях – добыча и переработка нефти и газа, энергетика, связь, металлургия"). Кроме того, предлагается провести налоговую реформу, добиться инвестиций в экономику, провести реформу сельского хозяйства (вплоть до принятия закона о собственности на землю), изменить "инструментарий управления экономикой".
Хотим мы этого или не хотим, нам надо решать экономическую сторону проблемы. Так как проводились экономические реформы, которые были нацелены на создание рыночной экономики, надо сказать, что они были проведены крайне неудачно. Об этом предупреждал еще в 92 году Леонтьев – известный американский экономист русского происхождения, который говорил, что сам инструмент этих реформ был неправильно выбран, и результаты потянулись один за одним. Это связано еще и с приватизацией, которая была проведена через государство, через указы президента. Конечно, сейчас это требует большого пересмотра. Опять же, вопрос естественных монополий существует – как их вписать в рамки того же параметра рыночной экономики, не ущемляя интересы государства и огромного количества людей. Это связано с железнодорожным транспортом, с энергетикой. Мы видим, что сейчас творится. Интересно другое, что до сих пор реформаторы типа Чубайса продолжают проводить свои эксперименты. Они доказали свою бесплодность в проведении общих экономических реформ.
Рассматривая необходимость политических преобразований, эксперты обращают внимание на необходимость "углубления и развития договорных отношений центра и регионов", "разграничение полномочий между центром и регионами", "ликвидации республиканских автономий, приведения всех субъектов Федерации в одинаковое положение", "сокращения чиновничьего аппарата, конституционных реформ – отказа от системы сдержек и противовесов".
В интервью экспертов часто декларируется важность свободы слова и независимых СМИ в обеспечении благоприятного климата проведения реформ. При этом лидеры мнений говорят, что этого у нас недостаточно и практически не встречается конструктивных предложений по решению этой проблемы – только критика:
Насчет свободы слова... Единственное только, как мне представляется, у нас свободных, ну, так скажем, независимых от власти изданий совсем немного, но это издания, которые защищены хорошими деньгами. А подавляющая часть средств массовой информации – она в той или иной мере зависит от власти. И даже те, которые называют себя независимыми, все равно зависят: через аренду помещений, через частоты (телевизионщики)... Там много всяких завязок. Так вот, я, правда, пока слабо себе представляю механизм, но мне так кажется – для того, чтобы действительно свобода слова была, надо все же создать какие-то условия... Ну, может быть, для любого бизнеса надо создать благоприятные условия, но конкретно для бизнеса в области СМИ надо создать условия, чтобы экономика не душила их. Сегодня она их душит.
Также предлагается провести реформу армии, правовую реформу и уделить внимание проблемам экологии.
Новые преобразования: кто несет ответственность за реформы?
Большинство экспертов считает, что нести ответственность за реформы должен непосредственно В. Путин ("у нас слишком много зависит от конкретной личности", "если провозгласил себя гарантом, то должен это исполнять", "большинство населения связывает успехи новых реформ с именем Путина").
Население доверяет Путину. Оно, видимо, до такой степени уже устало от частой и резкой смены, что хотелось бы уже какого-то просто постоянства. И этот человек <...> на горизонте уже больше года, и он по-прежнему внушает доверие. Он действительно может внушать, у него к тому же есть ряд личностных качеств: и обаяние присутствует, и его сдержанность, такое вот достойное поведение. Ведь все познается в сравнении. Все, с чем мы сталкивались до того – я имею в виду прежние правительства в лице Ельцина, – это была карикатура на Правительство, карикатура на Президента, и уже все это осточертело. И сейчас просто на горизонте нормальный человек. Я сейчас не могу утверждать, что население его будет полностью поддерживать в этих реформах – судя по тому, как он себя поведет.
Судя по настроению нашей территории – очень оно насторожилось, когда Конституционный суд, в частности, вынес определение по поводу конца парада суверенитетов и т.д. Наша республика этим сильно озабочена. Если он будет подрезать каким-то образом крылья, вот так насильственно, то ни к чему хорошему это не приведет. А если вот садиться за стол переговоров и приводить в соответствие законодательство...
Довольно часто высказывались мнения, что ответственность с Президентом должны разделить Правительство, губернаторы и Федеральное собрание. Они должны выглядеть в глазах населения единой командой.
Две ветви власти: ветвь исполнительная – Президент и его наместники-губернаторы, на которых он опирается, и ветвь законодательная: на уровне Федерального собрания и на уровне губернских, городских Дум. Каждый на своем уровне должен не тянуть одеяло на себя. Они должны являть народу такое единение общенациональных интересов на глобальном государственном уровне и на региональном уровне. Обе структуры несут равную долю ответственности. Одни – в сфере грамотного законодательного пространства, чтобы оно было действительно понятным, четко проводимым и контролируемым, а другие должны эту политику очень четко осуществлять с точки зрения разных факторов: подбора кадров, и внешнего фактора, и национальных, и демографических условий, и так далее. Такая продуманная политика, прежде всего с социальным креном. Потому что население, конкретные люди, конкретные граждане, слои – они все-таки являются стержнем нашей преобразующей деятельности. А у некоторых администраторов это все за кадром.
У законодателей свой уровень ответственности. Я думаю, что им нужно чаще показывать, как они работают. Вот это, кстати, СМИ упускают момент. Они дают в основном только скандальность этой ситуации: нестыковка, какие-то распри, какие-то политические баталии... Не видно, как шлифуются эти законы, какие возникают коллизии, как там в комитетах идет работа, какие политические силы влияют на принятие решений. Вот это было бы очень важно. Поэтому законодатели несут определенную ответственность за компетентность, за экспертность этих законов, за их адаптабельность. А исполнители, конкретные должностные лица, должны не менять правила игры. Они должны эти законы, если они приняты, реализовывать уже не по собственному образу и подобию, а в соответствии с федеральной матрицей.
Обратим внимание на это предложение – успешность реформ эксперт ставит в прямую зависимость от слаженности действий законодательной и исполнительной ветвей власти. Причем речь идет не только об инструментальной слаженности, но и о ее публичной демонстрации.
Органы власти должны регулярно отчитываться о проделанной работе. В случае невыполнения возложенных на них обязанностей чиновники должны нести материальную ответственность вплоть до снятия с должности и запрета в дальнейшем занимать руководящие должности.
Что касается того, кто именно должен инициировать реформы – Президент или правительство, мнения экспертов разделились.
Эксперты, которые сочли, что инициатива проведения реформ должна исходить от Президента, аргументировали свою позицию особенностями менталитета россиян ("результат будет выше, если инициатива будет исходить от лидера"), а также "разнородностью" Правительства.
Их оппоненты указывали на то, что "Президент – высшее должностное лицо, которое организует и контролирует основные аспекты жизнедеятельности, и если он будет затаскивать ответственность на себя, это приведет к очередному провалу".
Тем не менее, все без исключения эксперты считают, что В. Путину в любом случае не следует дистанцироваться от преобразований, так как его образ в сознании российских граждан уже отождествляется с реформами, причем либеральными. Эксперты высказывали опасения, что "если он начнет шарахаться, то быстро потеряет кредит доверия". По мнению экспертов, руководитель должен отвечать, за выбранный им курс персонально, а не "спихивать все на премьера". Непосредственная включенность Путина в ход реформ позволит ему, пользуясь широтой своих полномочий, "по-своему корректировать ход реформ, не давая им уходить в какие-то крайности, перестраиваться в зависимости от ситуации и т.д.".
Массовая поддержка новых реформ: возможные факторы мобилизации
По мнению большинства экспертов, лучшим аргументом, способным заинтересовать население в реформах, являются грамотные и понятные выступления в СМИ, разъясняющие суть реформ, их цели и основные этапы. Концепция реформ должна быть в равной мере ясна и неграмотной домохозяйке, и ученому-технарю.
Эксперты рекомендуют регулярные телеобращения Президента к народу. Частота таких обращений колеблется от ежемесячной до полугодовой.
Почему на Западе Президент или премьер-министр каждый месяц обращаются к жителям государства и рассказывает о проблемах: что делается, чем они занимаются, чем работают, с какими трудностями сталкиваются. Они людям рассказывают, что происходит в их государстве. Люди тогда совершенно иначе воспринимают все действия, тогда появляется постоянно подпитываемый кредит доверия. Если такой информации нет, то она восполняется слухами, а, как правило, слухи позитивные всегда сочетаются с негативными. Поэтому с людьми надо работать на нормальном человеческом языке, людям все рассказывать, но при этом, как минимум, люди должны убеждаться, что слова и дела кардинально не расходятся друг с другом.
Также весомым аргументом правильности проводимых реформ безусловно станет рост благосостояния россиян, создание новых рабочих мест, работающая экономика, повышение реальной заработной платы, снижение уровня преступности, наведение порядка на улицах, адресная помощь, надбавки пенсионерам, военным, неимущим слоям населения.
Менее действенными доводами являются угроза экономического и военного давления Запада и аргументы типа "так дальше жить нельзя".
Несмотря на то, что большинство экспертов отмечает наличие экономических проблем в регионе, ни один из них не предсказывает возможных социальных выступлений. Эксперты аргументируют свое мнение ссылками на то, что наиболее активная часть населения нашла работу, политические партии, способные организовать выступления, отсутствуют, а также на традиционную терпеливость русского народа и послушание властям, характерные для восточных народов.
Однако, по мнению представителей региональных элит, неудачные реформы могут подорвать кредит доверия к президенту и лишить его свободы маневра. Гипотетически спровоцировать акции гражданского неповиновения может дальнейшее падение жизненного уровня, массовые закрытия предприятий, дальнейшие отключения электроэнергии, а также противоборство исполнительной и представительной властей регионального уровня.
Снова и снова в интервью с экспертами звучит мысль, что при проведении реформ нужно уделять внимание социальному сектору. В качестве источника наполнения бюджета представители региональных элит предлагают увеличение доли государства в основных отраслях промышленности и энергетике. Основной мотив в суждениях лидеров мнений – нельзя допустить падения жизненного уровня россиян.
Резюме
1. Последние результаты опросов общественного мнения показывают, что модернизационный потенциал российского общества растет. Это в свою очередь свидетельствует об ожидании перемен, о большей расположенности общества к реформам.
2. Россияне явно негативно оценивают ельцинские реформы. Это отношение распространилось и на само понятие "реформы". Чтобы планируемые преобразования не вызвали в обществе подобной реакции, следует подробно разъяснять гражданам задачи и конечные цели новых реформ, этапы их проведения и пути осуществления.
3. В отличие от участников массовых опросов, эксперты признают, что в последние годы произошел ряд позитивных изменений. К таким изменениям они относят приватизацию, введение свободных цен, развитие предпринимательства. Но вместе с тем представители региональной элиты указывают на необходимость устранения ошибок, допущенных в ходе реформ.
4. Эксперты также полагают, что вероятнее всего, возникнет диссонанс между либеральным характером реформ и патерналистскими ожиданиями россиян, обусловленными традициями российской ментальности.
5. Россияне более позитивно воспримут изменения, которые будут осуществляться от имени В. Путина, поскольку уровень доверия Президенту значительно выше, чем уровень доверия Правительству. В этом солидарны и массовые, и элитные группы.
По мнению экспертов, В. Путин не должен отдавать инициативу проведения реформ Правительству. Президенту следует если не полностью взять на себя ответственность за проводимые в стране реформы, то по крайней мере разделить ее с Правительством.
6. Эксперты полагают, что россияне с большим доверием и пониманием будут относиться к реформам, если Президент регулярно (не реже двух раз в год) будет выступать с телеобращением к нации, разъясняя текущие этапы преобразований.
7. В качестве приоритетного направления реформ эксперты называют социальную сферу. Прежде всего, это повышение благосостояния россиян: увеличение размеров реальной заработной платы, проведение пенсионной реформы (не путем увеличения пенсионного возраста, а введением накопительного принципа, дифференцированного подхода к начислению пенсий), реформа образования и медицинского обеспечения, решение жилищной проблемы.
8. Для проведения реформ в социальной сфере необходимы средства. Эти статьи бюджета могут пополняться за счет увеличения доли государственного капитала в экономике и усиления госконтроля в бюджетообразующих отраслях промышленности – таких как нефтедобыча и нефтепереработка, энергетика, металлургия. Меры по усилению роли государства в экономике должны идти параллельно с укреплением вертикали власти.
9. Толчком к развитию предпринимательства может послужить новая система налогообложения (снижение ставки налога, введение единой ставки налога), а также объявление налоговой амнистии.
10. Поскольку кредит доверия населения Президенту велик, а уровень благосостояния россиян несколько стабилизировался, эксперты не ожидают нового всплеска социальных волнений. Однако дальнейшее падение уровня жизни или, например, затяжной энергетический кризис могут спровоцировать акции протеста.
1. Данные общероссийских опросов населения, проведенных Фондом "Общественное мнение" по ре-презентативной выборке в 56 населенных пунктах 29 областей, краев и республик всех экономико-географических зон России. Интервью по месту жительства. Объем выборки - по 1500 респондентов.
2.На еженедельных дискуссионных фокус-группах (ДФГ) обсуждаются наиболее важные события в российской общественно-политической жизни. ДФГ проводились в трех российских городах: Новосибирске, Самаре и Москве. В каждом городе в ДФГ участвовали 10 человек.
3.Телефонные интервью с представителями исполнительной и законодательной власти регионов, журналистами региональных СМИ, учеными, работниками вузов и научно-исследовательских организа-ций, сотрудниками негосударственных, частных экспертных или консультационных структур, членами экспертных советов и т.д.
В данном выпуске представлены результаты стандартизованных интервью, проведенных 5 - 6 августа 2000 г. со 30 экспертами из 28 регионов РФ.
4. Индикатор установки на проведение реформ рассчитывался по ответам на три вопроса:
"Одни считают, что сегодня российскому Правительству следует активно проводить рефор-мы. Другие полагают, что Правительству не следует активно проводить реформы. Какая из этих двух точек зрения Вам ближе - первая или вторая?";
"Как Вы считаете, если Правительство начнет проводить реформы, то удастся или не уда-стся ему добиться результатов?";
"Как Вы полагаете, в результате реформ жизненный уровень населения повысится, понизится или не изменится?".
Значения индикатора изменяются в баллах от 1 до 15:
- сильная позитивная установка - от 12 до 15 баллов,
- слабая позитивная установка - 10 или 11 баллов,
- нейтральное отношение (отсутствие как позитивной, так и негативной установки) - от 7 до 9 баллов,
- слабая негативная установка - от 4 до 6 баллов,
- сильная негативная установка - от 1 до 3 баллов.
5. Опрос 30 экспертов в 28 регионах России проведен 5 - 6 августа 2000 го-да.
В ходе интервью экспертам предложили ответить на следующие вопросы:
1) Сначала поговорим о реформах 90-х годов. Если оценивать эти реформы с позиций сегодняшнего дня, то какие из них, по Вашему мнению, оказались удачными, а какие - нет? Аргументируйте, пожалуйста, свою точку зрения.
2) Как Вы думаете, какие направления уже проведенных реформ требуют радикального пересмотра, какие - лишь корректировки, а какие реформы можно считать успешными? Поясните Вашу точку зрения.
3) А теперь обсудим сегодняшнюю ситуацию. Какие социально-экономические реформы Вы лично считаете приоритетными? Обоснуйте Ваше мнение.
4) Как Вы думаете, кто должен нести ответственность за проводимые в стране реформы? Аргумен-тируете Ваш ответ.
5) Многие считают, что сейчас кредит доверия реформам высок из-за того, что население симпати-зирует В. Путину. Что в большей степени будет благоприятствовать проведению реформ: если В. Путин возьмет инициативу их проведения на себя или отдаст инициативу их проведения Правительству? Обос-нуйте Вашу позицию.
6) Высказываются опасения, что новые реформы могут оказаться непопулярными у населения. В та-кой ситуации следует ли В. Путину дистанцироваться от реформ или ему не следует этого делать? Аргу-ментируйте Ваш ответ.
7) Как Вы думаете, какие аргументы могут убедить население в необходимости реформ? Поясните Вашу точку зрения.
8) Если жизненный уровень населения в результате реформ снизится, то как Вы считаете, произой-дут или не произойдут в Вашем регионе массовые стихийные выступления протеста? Аргументируете Ваше мнение.
|