Вступление Украины в фазу президентской кампании 2004 г. сопровождалось резкой активизацией борьбы ведущих украинских политических группировок за приемлемый вариант политической реформы. Существо вопроса заключалось в том, что прежние механизмы распределения властных полномочий и согласования интересов ключевых политических игроков в стране не устраивали уже практически никого. Во-первых, в реформе власти, ограничивающей полномочия президента в пользу парламента, были заинтересованы близкие тогдашнему президенту Л. Кучме кланы. Очевидная для них перспектива утраты ресурса президентской власти побуждала предпринять срочные меры по ограничению властных прерогатив будущего президента, заведомо "не своего". Во-вторых, в ней были заинтересованы многочисленные лоббистские фракции в Верховной Раде, поскольку их лидеры и стоящие за ними олигархические структуры получали возможность жесткого контроля над членами собственной фракции. К тому же последние, освобождаясь от президентского диктата, усиливали влияние на политическую ситуацию в стране, а также – путем политического торга в ходе формирования кабинета министров – обеспечивали интересы своего бизнеса.

Только политики, ориентирующиеся на оппозиционную Л. Кучме "Нашу Украину" и на ее лидера В. Ющенко, не проявляли заинтересованности в реализации этого проекта конституционной реформы. Они резонно полагали, что будет лучше, если их лидеру, имевшему в первой половине 2004 г. исключительно благоприятные президентские перспективы, президентская власть достанется во всей полноте.

После многочисленных обсуждений и согласований проект конституционной реформы был принят парламентским большинством в первом чтении 23 июня 2004 г.

Вместе с тем, окончательное голосование по конституционной реформе оказалось отложенным в следствие того, что к осени 2004 г. кандидат от "партии власти" В. Янукович стал реальным конкурентом В. Ющенко, поставив под сомнение президентские перспективы последнего.

Политическая коллизия, в которой уже ни один из двух наиболее вероятных претендентов на президентский пост не готов был поступаться своими "будущими полномочиями" в пользу парламента, разрешилась лишь 8 декабря 2004 г., когда в ситуации "политического клинча", последовавшего за непризнанием оппозицией итогов "первого" второго тура президентских выборов (21 ноября 2004 г.), парламентарии вынуждены были найти компромисс и проголосовать за конституционную реформу. Теперь она служила своего рода политической страховкой для той стороны, что выйдет из кризиса проигравшей.

26 декабря 2004 г. состоялся парадоксальный "второй" второй тур президентских выборов, давший, наконец, Украине нового президента и положивший конец электоральному циклу 2002-2004 гг. Победитель – В. Ющенко – получил своего рода "фору" в восемь месяцев, поскольку до 1 сентября 2005 г., когда закон о конституционной реформе должен будет вступить в силу, у нового лидера страны сохраняется вся полнота прежней президентской власти, помноженная на дополнительные ресурсы новой, "революционной" харизмы.

Но при любом из возможных вариантов развития событий налицо радикальное изменение политической ситуации на Украине. Вместе с тем, попытки обнаружить адекватные этим изменениям подвижки в структуре массового сознания украинского общества дают результат поистине парадоксальный: если и можно говорить о сдвигах в массовом сознании, то события ноября-декабря 2004 г. стали их причиной, но никак не были ими подготовлены.

По результатам опросов ФОМ 2001-2002 и 2004 гг., а также опросу, проведенному в мае 2005 г. попытаемся проследить изменения, происходившие в массовом сознании украинского общества на всем протяжении электорального цикла и спустя полгода по его завершении, по четырем направлениям:

– динамика геополитических ориентаций населения Украины;

– динамика доверия президенту РФ В. Путину на Украине;

– динамика предпочтений относительно статуса русского языка на Украине;

– динамика предпочтений относительно приоритетного стратегического партнера Украины.

Отметим, что приводимая в табл. 7-10 динамика предпочтений массового сознания украинского общества дана с акцентом на наиболее значимых, поворотных этапах украинского электорального цикла.

Основные тренды геополитических ориентаций населения Украины за период с конца августа 2001 г. до конца декабря 2004 г., как уже отмечалось выше, в целом невелики (рис 4, табл. 7). Если судить по общеукраинской динамике, то в ходе каждой из двух последних избирательных кампаний (и в 2001-2002 гг., и в 2004 г.) наблюдалась однотипная картина. С приближением даты голосования в обществе росли пророссийские настроения (в основном за счет снижения общего числа сторонников компромиссной позиции "и с Россией, и с Западом"), достигая своего максимума непосредственно накануне выборов. Но само решающее голосование и его результаты оба раза разворачивали наметившуюся до того тенденцию вспять: пророссийские настроения в украинском обществе несколько ослабевали, а осторожно-компромиссная позиция получала дополнительную поддержку. При этом общее число сторонников ориентации на Запад или разделяющих изоляционистские настроения существенно не менялось.

Рис. 4

Динамика геополитических ориентаций населения Украины

Позиция «ориентация исключительно на Россию»

Позиция «ориентация в равной мере на Россию и на Запад»

Позиция «ориентация исключительно на Запад»

Таблица 7

Динамика геополитических ориентаций населения Украины (данные в %)

Источник: Украина. Поле мнений. 2001, № 03; 2002, №№ 06(15), 11(20); 2004, №№ 01, 20, 25.

Наиболее заметные сдвиги выявляются в ответах жителей наиболее пророссийски ориентированных регионов Украины (см. табл. 4). Здесь за ноябрь-декабрь 2004 г. число сторонников ориентации "исключительно на сближение с Россией" снизилось с 55% до 38% на востоке и с 39% до 24% на юго-востоке. На юго-востоке и юге снижение продолжилось (с 24% до 18% и с 28% до 21%, соответственно).

Иными словами, если относительно востока (Донецкая и Луганская области) можно говорить о сохранении, пусть и в несколько более скромных масштабах, массовой базы поддержки пророссийски ориентированной политики, то касательно юга и юго-востока (Одесса, Нижнее Поднепровье, Крым) следует отметить, что события конца 2004 г. инициировали здесь серьезную перестройку всего комплекса массовых настроений и ориентаций в отношении к России, ведущую к формированию в целом более сдержанной и амбивалентной позиции.

Обратим внимание, что после победы В. Ющенко в массовых настроениях западного макрорегиона Украины наблюдается тенденция к поляризации и усилению прозападной ориентации.

Если рассматривать имиджевые потери России в ходе событий 2004 г., то их характер несколько иной (рис. 5, табл. 8). Доверие В. Путину на Украине может служить достаточно хорошим показателем отношения украинских граждан к российской политике в целом, и к политическим перспективам сотрудничества Украины с Россией в частности.

Как уже упоминалось, общеукраинский рейтинг доверия В. Путина в течение длительного времени в большинстве случаев превосходил рейтинги доверия основных украинских политиков.

Рис. 5

Динамика доверия к Президенту РФ Владимиру Путину на Украине

Позиция «полностью доверяю»

Позиция «отчасти доверяю, отчасти нет»

Позиция «совсем не доверяю»

Таблица 8

Динамика доверия Президенту РФ В. Путину на Украине (данные в %)

Источник: Украина. Поле мнений. 2001, № 03; 2002, №№ 06(15), 11(20); 2004, №№ 01, 20, 25, 2005 № 1.

В целом за ноябрь-декабрь 2004 г. в регионах юга и востока Украины рейтинг доверия В. Путину понизился мало (а на востоке он практически не изменился).

Существенное снижение доверия В. Путину произошло на северо-западе, в центре и на северо-востоке, прервав тем самым медленный, но последовательный общеукраинский тренд роста доверия российскому президенту, наблюдавшийся с лета 2001 г. по октябрь 2004 г.

Соответственно, именно на западе, северо-западе, северо-востоке, а также в центре за считанные недели произошел существенный (двух-, а то и трехкратный) рост недоверия В. Путину, а стало быть и российской политике, и перспективам российско-украинских отношений в целом. Здесь имиджевые потери России оказались чрезвычайно велики.

Уже после завершения выборов в пророссийски настроенных регионах юга, юго-востока и востока продолжается последовательное снижение доверия к российскому лидеру (в пользу более осторожных, нейтральных оценок). Напротив, в регионах запада и центра прежнее ситуативно возросшее недоверие российскому лидеру постепенно снижается.

Отношение к русскому языку и его официальному статусу на Украине (рис. 6, табл. 9) является своего рода интегральным показателем социо-культурного напряжения в украинском обществе.

Общеукраинская динамика этого показателя на протяжении последних лет была весьма умеренной. Можно обратить внимание лишь на то, что с приближением даты президентских выборов несколько выросло число приверженцев мнения, что нужно "сделать русский язык вторым государственным языком Украины", а компромиссная позиция "сделать русский язык вторым официальным языком в тех областях, большинство населения которых этого желает" стала менее популярной. После выборов в стране в целом ситуация изменилась несущественно.

Рис. 6

Динамика отношения к вопросу о статусе русского языка на Украине

Позиция «нужно устранить русский язык из официального общения во всей Украине»

Позиция «нужно сделать русский язык вторым официальным языком в тех областях, большинство населения которых этого желает»

Позиция «нужно сделать русский язык вторым государственным языком Украины»

Таблица 9

Динамика предпочтений относительно статуса русского языка на Украине (данные в %)

Источник: Украина. Поле мнений. 2001, № 03; 2002, №№ 06(15), 11(20); 2004, №№ 01, 20, 25, 2005. №1.

Переходя на макрорегиональный уровень анализа, мы наблюдаем значительно более отчетливые изменения. Например, для преимущественно русскоязычных регионов востока и юга радикализация внутриукраинской политической борьбы закономерно означала радикализацию массового сознания этих регионов в вопросе о статусе русского языка. Здесь к концу 2004 г. доля тех, кто разделял требование "сделать русский язык вторым государственным языком Украины", достигла максимальных значений за весь период проведения исследований. На западе и северо-западе политическая победа, ставшая очевидной уже к декабрю 2004 г., способствовала известному "смягчению" позиции массового сознания этих регионов в вопросе об официальном статусе русского языка. Компромиссный вариант – "нужно сделать русский язык вторым официальным языком в тех областях, большинство населения которых этого желает" – стал для жителей этих регионов в новой политической ситуации заметно более приемлемым, чем ранее.

Победа В. Ющенко на выборах 2004 г. была однозначно воспринята здесь как победа национально-демократических сил. Это оказалось достаточным условием, чтобы снизить остроту противостояния между северо-западом и юго-востоком. С приходом к власти В. Ющенко острота восприятия на западе и северо-западе Украины мифологемы об опасности "русификации" украинской нации резко снизилась. Тем самым на уровне массовых ориентаций возникли существенно более благоприятные условия для достижения общенационального компромисса по ключевым вопросам внутренней политики.

Наконец, рассмотрим еще один важный аспект массовых ориентаций, связанных с выбором приоритетного стратегического партнера Украины (рис. 7, табл. 10). Украинским респондентам был предложен выбор между перспективой вступления в Европейский Союз и перспективой вступления в союз с Россией и Белоруссией. Более половины украинского населения стабильно поддерживает идею реинтеграции с Россией и Беларусью, находя такую перспективу наиболее реалистичной в качестве стратегии экономического и социального возрождения Украины. Вместе с тем, энтузиазм по поводу такой перспективы последний раз наблюдался накануне парламентских выборов марта 2002 г. В целом же отношение украинского общества к этой дилемме можно охарактеризовать так. Около четверти населения (на юге и востоке – до трети) последовательно выступает за реинтеграцию с Россией. Приблизительно каждый шестой житель Украины стремится к вступлению в ЕС (на западе – почти 50%). Отметим, что усиливающаяся в преддверии политической реформы и выборов в Верховную раду внутриполитическая нестабильность будет неизбежно усиливать (и уже усиливает) межрегиональную поляризацию позиций по этому вопросу. Вместе с тем, обратим внимание на то, что после прошедших выборов в регионах юга и юго-востока Украины формируются дополнительные (пока что еще лишь латентные) резервы поддержки политики евроинтеграции.

Рис. 7

Динамика предпочтений относительно приоритетного стратегического партнера Украины

Позиция «безусловно Европейский Союз»

Позиция «безусловно Союз с Россией и Белоруссией»

Позиция «затрудняюсь ответить»

Таблица 10

Динамика предпочтений относительно приоритетного стратегического партнера Украины (данные в %)

Источник: Украина. Поле мнений. 2001, № 03; 2002, №№ 06(15), 11(20); 2004, №№ 01, 20, 25.

Уже в ходе президентской кампании 2004 г. в повестке дня украинской политики усилиями России появилась более умеренная альтернатива стратегическому курсу на союз с Россией и Белоруссией. Речь идет о перешедшей в фазу практического решения перспективе вступления Украины в Единое экономическое пространство (ЕЭП) с Россией, Белоруссией и Казахстаном. Остановимся на восприятии этой перспективы массовым сознанием на Украине.

Наблюдаемая картина в этом случае фактически такая же, как и в случае с выбором между ЕС и союзом России и Белоруссией. Лишь пятая часть (21%) украинского населения готовы, ради вступления в ЕЭП пожертвовать перспективой участия в процессе интеграции в ЕС. Напротив, каждый восьмой (13%) из украинских граждан категорически против вступления в ЕЭП. Большая же их часть (в среднем около 45%) предпочитает амбивалентную позицию, т. е. вступать в ЕЭП на таких условиях, которые не будут препятствовать последующей интеграции Украины в ЕС.

В целом же, рассматривая на протяжении четырех лет динамику массовых предпочтений украинского общества, следует отметить, что за этот период сложился определенный способ взаимодействия политических элит и массовых слоев населения. Политические элиты Украины освоили за эти годы приемы манипулирования политическим поведением масс, выработали механизмы контроля над политическим процессом, позволяющие надежно блокировать любые попытки артикуляции общественных запросов, не соответствующих их (элит) стратегическим интересам. Но с другой стороны, в силу утвердившейся в постсоветский период практики, именно электоральное поведение массовых слоев формально остается решающим фактором в политических играх элит.

Как показывает анализ последних предвыборных кампаний (и 2001 – 2002 гг., и 2004 г.), наиболее эффективно ими освоена игра на размежевании "прозападных" и "пророссийских" ориентаций в украинском обществе. Игра на этом конфликтном поле позволяет постсоветской украинской национал-бюрократии с каждым очередным электоральным испытанием все более усиливать свои политические и хозяйственные позиции и в условиях глобализации противостоять (под лозунгами обретения и защиты подлинного национального суверенитета) угрозам более сильных и весьма напористых игроков с Запада (Европа и США) и с Востока (Россия и ЕЭП).

В результате по мере приближения к рубежу электорального испытания нарастает поляризация массовых предпочтений (особенно заметная при межрегиональном сопоставлении). Однако сами выборы всякий раз приносят соответствующим электоральным группам (как пророссийской, так и прозападной ориентации) разочарование.

Есть основания полагать, что и в новом избирательном цикле, сопряженном с парламентскими выборами 2006 г., – несмотря на, казалось бы, принципиальное изменение всей политической ситуации в Украине – описанные закономерности развития политического процесса сохранятся. Во-первых, основные установки массового сознания в целом сохраняются неизменными (по крайней мере, наблюдаемые их изменения невелики). Во-вторых, в грядущей избирательной кампании 2005-2006 гг. конфликт ориентаций ("на Запад" – "на Восток") по-прежнему будет одним из ключевых ресурсов электоральной мобилизации и одним из основных сюжетов в политической риторике украинских политиков. При этом, естественно, следует учесть те перемены "политического антуража", которые произошли после событий конца 2004 г. Прежнее "восточноцентрированное" электоральное большинство сменилось новым "западноцентрированным" большинством. Соответственно изменилась и диспозиция основных политических игроков. А разочарование, постигшее пророссийски ориентированное массовое сознание в конце 2004 г., лишь облегчит вторжение в это поле новых политических фигур (в т. ч. и из стана "оранжевой революции").

Владимир Лапкин