Е. Вовк

¹(Прошло 60 лет со дня окончания войны с фашистской Германией. С одной стороны, немалый отрезок времени, с другой стороны, память об этой войне – до сих пор одна из важных компонент национальной идентичности наших граждан ("мы – великий народ, победивший фашизм"). Какой видят Германию россияне сегодня?

Конечно, память о Великой Отечественной войне – и сегодня одна из важных составляющих образа этой страны, сложившегося в сознании россиян. Так, отвечая на открытый вопрос "Что в первую очередь приходит Вам в голову, когда Вы слышите слово «Германия»?", треть участников массового опроса (34%) заговорили именно о войне и фашизме.

"Была с ними война"; "мы у них победили войну"; "эта страна объявила нам войну в 1941 году"; "бывшая фашистская страна".

У участников фокус-групп со словом "Германия" также часто ассоциируется именно война ("фашистская Германия, плохо"; "захватчики"; "концлагерь, фашизм, война, захват Советского Союза"; "нацизм, Гитлер").

Вместе с тем, многие участники массового опроса (в сумме несколько более трети) в связи с Германией вспоминают не прошлое, а настоящее страны, не перипетии ее истории, а особенности культуры. Для 15% опрошенных Германия – это в первую очередь благополучная, цивилизованная страна с высоким уровнем жизни.

"Богатая страна"; "в Германии живут хорошо"; "достаток"; "отношение к людям на должном уровне"; "высокоразвитая страна"; "демократическая страна"; "процветающая страна"; "цивилизационная и культурная страна"; "там порядок, закон"; "это стабильная страна".

Для 10% – просто одно из европейских государств.

"Большое государство в Европе"; "обычная страна Европы"; "такая же страна, как и другие".

Примерно для такой же доли респондентов Германия – это прежде всего немецкая культура, города этой страны, язык, сами немцы.

"Культура, порядок, чистота"; "нормальные, все трудолюбивые и работящие немцы"; "педантичность"; "пунктуальность"; "нормальный народ"; "это страна со своими людьми..."; "Дрезден"; "красивая страна".

У некоторых с Германией связаны личные ассоциации и воспоминания (4%).

"Служба в армии – там служил"; "там есть знакомые"; "у меня внук там живет"; "я была в Германии".

Участники фокус-групп в ответ на просьбу модератора рассказать, что они знают о Германии, много говорили о технологической развитости страны, о высоком качестве производимых ею товаров (чаще всего упоминались автомобили).

Как видим, в сознании россиян соседствуют два образа Германии: с одной стороны – бывший военный противник, фашистский агрессор, с другой – демократическое европейское государство с развитой культурой; и второй образ даже несколько ярче, актуальнее первого.

Когда респондентов попросили назвать кого-нибудь из знаменитых немцев, четверть ответивших на вопрос (13% по выборке в целом) упомянули Гитлера. Но учтем – опрос проводился накануне празднования Дня Победы, а значит россиянам довольно часто приходилось слышать имя фюрера. Тем не менее почти столь же часто упоминался действующий канцлер Германии – Г. Шредер (12%), 7% назвали Г. Коля; некоторые вспомнили знаменитых поэтов, музыкантов, ученых: Баха и Бетховена, Маркса и Шиллера (по 3%), Канта (2%) и других.

Хотя у довольно большой доли россиян Германия ассоциируется с войной и фашизмом, память об этом периоде истории не оказывает определяющего влияния на восприятие Германии сегодняшней. Только 6% участников массового опроса заявили, что они лично относятся к этой стране плохо (для сравнения: к США негативно относятся 21% опрошенных²), и лишь 7% считают, что негативное отношение к Германии свойственно большинству россиян³. Кроме того, большинство участников опроса считают сегодняшнюю Германию дружественной по отношению к России страной, а ее роль в современном мире – положительной (70% и 67% опрошенных соответственно). Только 13% говорят о недружественности Германии по отношению к нам (для сравнения: США называют недружественными 46% респондентов⁴), и только 6% – об отрицательной роли этой страны в сегодняшнем мире. Очевидно, что если бы представления россиян о Германии формировались преимущественно под влиянием памяти о войне с этой страной, отношение к ней было бы гораздо более негативным, нежели это зафиксировано. Кстати, даже среди пожилых людей плохо относятся к Германии только 11% опрошенных (среди молодых – 4%) – и это единственный вопрос, в ответах на который заметны возрастные различия (вопреки расхожему мнению, которое повторяли и многие из участников фокус-групп, что отношение к Германии во многом определяется возрастной близостью и личной сопричастностью людей военному времени).

Несмотря на все вышесказанное, не стоит думать, будто россияне воспринимают нынешнюю Германию исключительно позитивно. Участники опроса довольно часто говорили о своем безразличии к этой стране (41% против 49% относящихся хорошо) и часто "приписывали" подобную позицию своим соотечественникам (29% против 33% назвавших его хорошим). А из материалов фокус-групп со всей очевидностью следует, что за отстраненно-безразличным отношением к Германии нередко кроется настороженность, недоверие, ее подозревают в скрытой враждебности.

"Конечно, для меня Германия – абсолютно четкий противник. Абсолютно правильно, это реваншисты, они никогда не отступят от своей... Если бы не штатники, они бы давно снова начали <...>. Они понимают, что шансов у них нет. Это мы можем сдуру броситься: аля-улю, вперед! А они – нет. Они рассчитают. Поэтому я их уважаю. С одной стороны, это хорошая нация, с ней надо дружить; у нас сейчас очень хорошие экономические отношения, у нас прекрасный (кстати, самый большой) товарооборот. Они мне нравятся! Но... чтобы подальше нравились" (ДФГ, Санкт-Петербург).

Мнения о скрытом стремлении Германии к реваншу высказывали в основном пожилые люди: по всей видимости, многие из них, не проявляя открытой враждебности в отношении этой страны, все же не могут думать о ней, не вспоминая о ее роли во Второй мировой войне. Хорошее отношение к Германии чаще свойственно людям среднего возраста (среди них положительно относятся к ней 55% – против 49% по выборке), а также представителям высокоресурсных групп населения: респондентам с высшим образованием (64%), с относительно высокими, более 3000 рублей на члена семьи в месяц, доходами (56%), жителям Москвы и мегаполисов (60% и 56% соответственно) – иными словами, тем, кто более других может выиграть (и выигрывает) от международной интеграции и в частности – от сотрудничества с этой страной.

В целом, только один из каждых пяти участников опроса (21%) убежден, что сегодня среди немцев много таких, кто не осуждает Гитлера за развязанную Вторую мировую войну; вдвое чаще встречалось мнение, что в этой стране мало не осуждающих Гитлера (40%). Этой же точки зрения придерживались и многие участники фокус-групп: если бы в Германии сегодня было много людей, симпатизирующих фюреру, оправдывающих его действия, мир был бы совсем иным.

"Если бы их было много, то они бы уже давно с оружием каблуками по Европе ходили" (ДФГ, Воронеж).

Как видим, россияне не стремятся огульно приписывать немцам профашистские настроения. Кстати, характерно замечание, не единожды звучавшее на фокус-группах в ходе обсуждения этой темы: респонденты указывали, что фашистские движения встречаются сегодня отнюдь не только в Германии.

"Модератор: А есть в Германии люди, которые не осуждают фашистскую Германию?

1-й участник: Есть, конечно.

2-й участник: Есть.

3-я участница: Даже у нас, в России, есть такие люди, которые не осуждают. Что там за Германию говорить" (ДФГ, Воронеж).

"1-й участник: В любой стране, может быть, в нашей даже больше этих нацистов.

2-й участник: Абсолютно согласен.

3-я участница: Да" (ДФГ, Москва).

В этих репликах явно слышны оправдывающие интонации: процитированные участники фокус-групп подразумевают, что само по себе наличие фашистских группировок – еще не основание для обвинения Германии в реваншизме.

Единодушия в вопросе о том, знает ли послевоенное поколение немцев правду об этой войне, у респондентов нет: 39% участников массового опроса полагают, что знает, 42% – что не знает (первая точка зрения чаще свойственна молодым, вторая – пожилым людям). Участники фокус-групп также не пришли к единому мнению на этот счет, но, что характерно, они не считают, что незнание правды о войне плохо характеризует немцев. Многие говорили, что правды об этой войне не знают и в России, – во-первых, у каждой страны свой взгляд на эту войну, а во-вторых, с течением времени "правда" забывается.

"Модератор: Как вы считаете, большинство немцев, которые родились и выросли после Второй мировой войны, знают правду о ней?

1-й участник: Да нет, конечно. Мы не знаем, и они не знают.

2-я участница: Уже даже наши дети не знают о ней.

3-й участник: Каждая страна знает эту войну по-своему. Германия со своей стороны смотрит, мы – по-своему.

2-я участница: Те, кто воевал, те знают. А то поколение, которое около 50 лет, – рассказали родители; но опять же, они рассказывали со своей точки зрения" (ДФГ, Воронеж).

"Модератор: Как вы полагаете, большинство немцев, родившихся и выросших после окончания войны, понятно – после Второй Мировой войны, – знают ли они о войне, как это было на самом деле?

1-й участник: А кто знает, как это было на самом деле?

2-я участница: Ни у нас, ни у них.

3-й участник: У нас и то забывают уже" (ДФГ, Москва).

Вообще и среди участников массового опроса, и среди участников фокус-групп многие придерживались мнения, что война – дело прошлое, и память о ней не должна определять теперешнюю жизнь и отношения между участвовавшими в войне странами. Так, 50% участников массового опроса считают, что родившиеся и выросшие после войны немцы не обязаны испытывать чувства вины за то, что почти семьдесят лет назад их страна эту войну развязала. С нимим согласны и многие участники фокус-групп. По их мнению, послевоенное поколение немцев обязано помнить историю, но не должно испытывать чувства вины за прошлые деяния своей страны.

"...вины не должно быть за то поколение, которое родилось... Знать – да. Но вина – извините... Сейчас ребенок родился – и он через некоторое время почувствует вину за какого-то прадеда, прапрапрадеда? Знать – да. Но вины не должно быть. Я против этого" (ДФГ, Санкт-Петербург).

"Модератор: Должны ли немцы, выросшие после войны, испытывать чувство вины?

1-й участник: Нет.

2-й участник: Нет, наверное.

3-й участник: Нет.

4-я участница: Вину, может, и не должны <испытывать>, но должны об этом помнить.

1-й участник: Помнить – да.

2-й участник: Помнить должны, но вину чувствовать не должны. Это не их вина, они не участвовали в этом" (ДФГ, Воронеж).

Противоположного мнения – что все немцы, вне зависимости от возраста, должны испытывать чувство вины за войну, развязанную их страной, – придерживаются 33% участников массового опроса. Правда, судя по материалам фокус-групп, они также говорят не столько о личностном чувстве вины, сколько об исторической памяти. Вот слова одной из участниц дискуссии, которая уверена, что даже послевоенные поколения немцев должны испытывать чувство вины.

"Это не значит, что он должен на коленях стоять и все время виниться. <...> Внутри он должен знать, что было" (ДФГ, Санкт-Петербург).

Впрочем, между двумя приведенными точками зрения есть существенное различие: одни считают, что немцам достаточно помнить о роли Германии во Второй мировой войне, другие полагают, что такая память должна быть не только частью интеллектуального багажа, но и составляющей национальной идентичности.

В целом, из данных опросов следует, что в отношении россиян к Германии отсутствует массово выраженное стремление считать ее "наследницей" Германии фашистской. Но из них же видно, что многие готовы не вспоминать об этой странице истории Германии только до тех пор, пока она сама о ней помнит, признает историческую вину и соответствующим образом выстраивает свою линию поведения.

¹ По материалам общероссийского опроса от 16 – 17 апреля 2005 г. и дискуссионных фокус-групп, проведенных 19 апреля 2005 г. в Москве, Новосибирске и Санкт-Петербурге. (http://bd.fom.ru/map/projects/dominant/dom0516/domt0516_4).

² Общероссийский опрос населения от 26 февраля 2005 года. (http://bd.fom.ru/report/cat/frontier/international_relations/truck_West/Russia_USA/tb050911).

³ Характерно, что среди ответов на вопрос "Что в первую очередь приходит Вам в голову, когда Вы слышите слово "Германия"?" только 4% высказываний были откровенно враждебны: "не было бы ее совсем"; "ненавижу"; "наши враги".

⁴ Общероссийский опрос населения от 1 апреля 2004 года. (http://bd.fom.ru/report/cat/frontier/international_relations/truck_West/Russia_USA/tb041305)