|
Документ опубликован на сайте www.fom.ru
http://bd.fom.ru/report/cat/pow_con/o907201 БАЛАНС ВЛАСТЕЙ: ПЕРЕМЕНЫ НАЗРЕЛИ? 03.11.1999 [отчет] [ Кертман Г.Л. ] Немногие из наших сограждан полагают, что российская Конституция не нуждается в изменениях. Но если принципиальную необходимость корректировки Основного закона признают почти все респонденты, имеющие определенное мнение на этот счет, то в вопросе о степени актуальности каких-либо изменений подобного единства не наблюдается. За последний год в полтора раза выросла доля опрошенных, считающих, что изменения "не терпят отлагательств", и существенно сократилась доля сторонников альтернативного суждения - о том, что "сегодня надо решать более насущные проблемы". Вопрос: Сейчас широко обсуждается вопрос о внесении в Конституцию России различных поправок. Как Вы считаете, насколько необходимо сегодня вносить изменения в Конституцию?
Вряд ли, впрочем, это объясняется исключительно - или хотя бы преимущественно - прогрессирующим разочарованием российских граждан в действующем конституционном механизме, хотя, конечно же, его органические и функциональные пороки за этот год проявлялись неоднократно: достаточно вспомнить о двух весьма непопулярных отставках премьер-министров. Но, по-видимому, не менее существенное влияние на суждения респондентов оказало и изменение социально-политической ситуации в стране в целом. В сентябре прошлого года, вскоре после августовского дефолта и последовавшего за ним затяжного политического кризиса, счесть усовершенствование Конституции самой актуальной и неотложной задачей могли лишь наиболее политически ангажированные или особенно уравновешенные граждане. Ожидалась экономическая катастрофа, и мнение о том, что "надо решать более насущные проблемы", чем перекройка Основного закона, казалось весьма убедительным. Сегодняшняя экономическая ситуация не возбуждает панических предчувствий. Вместе с тем, неизбежная в свете приближающихся выборов активизация партийно-политической жизни в стране содействует "сезонной" политизации массового сознания, что, конечно же, наводит на мысль о необходимости заняться преобразованиями в структуре российской власти в первоочередном порядке. Причем среди мужчин сторонники этого мнения безоговорочно преобладают над теми, кто высказывается за решение "более насущных проблем", тогда как среди женщин вторая точка зрения вызывает большее сочувствие. Молодежь в равной мере склонна соглашаться и с первым, и со вторым суждением, а относительно пожилые люди определенно склоняются к первому. Наконец, следует подчеркнуть, что среди приверженцев Е.Примакова, В.Путина и Г.Явлинского мнения о недопустимости "отлагательств" в деле изменения Конституции и необходимости сосредоточиться на "более насущных" проблемах популярны практически в равной мере, а почитатели Г.Зюганова поддерживают первое суждение почти вдвое чаще, чем второе (48% и 25% соответственно). Таким образом, особую заинтересованность в скорейшем внесении изменений в Основной закон демонстрируют, как и следовало ожидать, группы респондентов, традиционно отличающиеся, во-первых, более высоким уровнем политической ангажированности, а во-вторых - радикальной неудовлетворенностью существующей системой политических институтов. Свыше трети опрошенных высказываются за высокую концентрацию властных полномочий в руках президента, то есть в пользу сохранения краеугольного камня действующей Конституции. Сторонников передачи "высшей власти" парламенту почти вдвое меньше. Вопрос: Если говорить в общем, кто, на Ваш взгляд, должен быть высшей властью в стране - президент, правительство или Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума)?
Особого внимания заслуживает тот факт, что почти каждый четвертый респондент желает видеть "высшей властью" правительство. Конституционное закрепление верховенства исполнительного органа, который формируется институтами, обретающими легитимность в результате народного волеизъявления, над самими этими институтами - это, безусловно, идея, полностью перечеркивающая принцип народного суверенитета, абсолютно несовместимая с первоосновами демократии и конституционализма. Разумеется, большинство респондентов, "голосующих" за правительство как за "высшую власть", не мыслят подобными категориями. Возможно, некоторые из них вообще не убеждены в полезности для России таких институтов, как президентство и парламентаризм. Возможно, вместе с тем, что некоторые, говоря о "высшей власти" правительства, подразумевают под этим модель, при которой формирование правительства напрямую определяется результатами выборов, - например, модель парламентской республики, в которой кабинет возглавляет лидер победившей партии или партийной коалиции (однако, несмотря на подотчетность кабинета парламенту, рассматривают именно исполнительную власть как "высшую"). Вероятно, многие просто хотели бы, чтобы президент и парламент меньше "мешали" правительству, и, говоря о "высшей власти" последнего, имеют в виду не радикальную перестройку конституционного механизма, а всего лишь некоторое расширение полномочий кабинета в рамках действующей модели государственного устройства. Словом, нельзя однозначно утверждать, что респонденты, избравшие данный вариант ответа, являются убежденными противниками принципа народного суверенитета. И все же готовность поставить правительство выше парламента и президента представляется достаточно ярким симптомом безразличия к этому принципу. Причем показательно, что респонденты с высшим образованием, а также жители Москвы и Петербурга (то есть представители социально-демографических групп, обычно демонстрирующих наибольшую приверженность либеральным и демократическим ценностям) высказываются в пользу наделения правительства "высшей властью" практически столь же часто, как и остальные опрошенные. А это, по-видимому, означает, что право гражданина на участие - посредством общенациональных выборов - в формировании "высшей власти" не воспринимается ими как значимая ценность. Во всяком случае они не отреагировали на "покушение" на это право, заключающееся в предложении придать такой статус правительству, возможно, просто не заметив этого "покушения". Возвращаясь к приведенным выше данным, следует отметить, что в пользу верховенства Федерального Собрания чаще всего высказываются сторонники Г.Зюганова и Г.Явлинского. Близость их позиций в этом вопросе может показаться парадоксальной лишь на первый взгляд. Сторонники коммунистов чаще, чем большинство опрошенных, придерживаются такой точки зрения и в силу особой неприязни к существующему "суперпрезидентскому" режиму, и в силу более благожелательного, чем у большинства российских граждан, отношения к нынешней Думе с ее левым большинством, и в силу реминисценций по поводу "советской власти". Что же касается приверженцев лидера "Яблока", то здесь относительная популярность идеи верховенства парламента - как высшего органа законодательной власти - обусловлена, надо полагать, антиавторитарными установками. Результаты опроса позволяют составить определенное представление и о том, какие именно шаги по корректировке существующего баланса властей готовы санкционировать избиратели.
Подавляющее большинство респондентов считает, что президент должен быть лишен права отправлять в отставку главу правительства без согласия парламента. Понятно, что это убеждение сформировалось под влиянием серии отставок премьеров, каждая из которых выглядела не слишком мотивированной и сопровождалась политическими кризисами различной силы. Причем даже сторонники точки зрения, согласно которой "высшей властью" в стране должен быть президент, весьма решительно (в соотношении почти 3:1) выступают за ограничение его полномочий в этом принципиальнейшем вопросе. Гораздо менее твердо опрошенные высказываются за то, чтобы передать Государственной Думе инициативу в деле определения нового главы кабинета. В этом случае они почти вдвое чаще предлагают сохранить существующий порядок вещей и заметно чаще затрудняются с ответом. Очевидно, многие респонденты, готовые предоставить парламентариям право блокировать кадровые импровизации президента, испытывают вместе с тем большие сомнения в способности депутатского корпуса согласованно и конструктивно решить вопрос о кандидате на пост главы кабинета. Тем не менее, и здесь мнение о необходимости расширения прерогатив Думы поддерживается относительным большинством опрошенных и, в частности, большинством сторонников сосредоточения "высшей власти" в Кремле. Респонденты заявляют также о готовности предоставить Москве право смещать губернаторов, нарушающих российские законы. Вопрос: Согласно действующей Конституции, президент и правительство не имеют права освобождать от должности губернаторов, избранных путем голосования, даже если они нарушают закон. Предлагается поправка, в соответствии с которой президенту или правительству дается право освобождать от должности губернаторов, нарушающих российские законы. Какой вариант Вы лично одобряете...?
Очевидно, впрочем, что позиция большинства респондентов в данном случае определяется не столько стремлением кардинально усилить позиции федерального центра в его взаимоотношениях с региональными властями, сколько согласием с тем, что нарушители российских законов не должны оставаться в губернаторских креслах. Однако следует учесть, что в ситуации конфликта между региональной и федеральной властью симпатии российских граждан чаще оказываются на стороне первой. Это косвенно подтверждается и результатами данного опроса: если "своему" губернатору доверяют 39% опрошенных и не доверяют 30%, то российскому правительству доверяют 25% и не доверяют 45% респондентов. А правительство, отметим, пользуется значительно большим кредитом доверия, чем другие институты федеральной власти. Поэтому на практике федеральной власти было бы непросто убедить жителей того или иного региона в справедливости решения о смещении их губернатора. Причем отнюдь не любое нарушение российских законов со стороны последнего действительно побудило бы граждан признать действия центра оправданными. Летом прошлого года 65% респондентов полагали, что "у главы администрации области (края, республики) должно быть право приостанавливать на своей территории решения центра, если они не отвечают интересам области (края, республики)", и только 19% придерживались противоположного мнения (опрос ФОМ 27-28 июня 1998 г.). Едва ли взгляды наших сограждан по этому вопросу изменились с тех пор радикально. А право "приостанавливать решения центра", исходя из интересов региона, которое две трети опрошенных соглашались предоставить "своим" губернаторам, с неизбежностью предполагает индульгенцию на нарушение федерального законодательства. Что же, в таком случае, имеют в виду респонденты, когда говорят сегодня о необходимости предоставить центру право на смещение нарушителей российских законов? Очевидно, большинство из них согласились бы на отстранение от должности губернатора, уличенного, допустим, в получении взятки или в каких-то иных деяниях, свидетельствующих о недостаточном почтении к Уголовному кодексу. Но нарушение или игнорирование каким-либо губернатором российских законов, отвечающее, по мнению граждан, интересам их региона (например, отказ отправлять призывников в "горячие точки", запрет на вывоз какой-либо продукции за пределы области или отказ перечислять центру налоги), вряд ли будет воспринято большинством населения соответствующего субъекта Федерации как достаточное основание для смещения такого регионального руководителя. Так что рискованно интерпретировать выраженное респондентами согласие на смещение федеральным центром губернаторов, нарушающих законы, как проявление их стремления к обузданию "местнических" тенденций и укреплению властной вертикали в стране.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||