|
19 декабря 2002 г. состоялось выступление В. Путина в прямом эфире – президенту задавали вопросы, на которые он отвечал в режиме 'реального времени'. Это событие интересно не только тем, что именно отвечал президент и как отнеслись к его словам россияне. Вполне уместным будет спросить: а как были восприняты людьми сами вопросы, озвученные в течение передачи? Готовы ли российские граждане 'подписаться' под каждым из них? Ведь от того, как люди оценивают актуальность и уместность поднимавшихся тем и проблем, в немалой степени зависит их восприятие 'реальности диалога'.
Ранее проанализированные материалы (См.: Климов И. Прямой эфир В. Путина. Диалог удался? // Доминанты. Поле мнений. 2002. № 051 (http://www.fom.ru/survey/dominant/659/1411/5074.html)) показали, что мнения россиян определялись не только реакцией на содержание диалога, но также оценками статуса действия (нужно или не нужно было проводить такое мероприятие) и достоверности диалога (какова мера 'фальшивости', 'постановочности' показанного действа). Оказалась довольно распространенной следующая позиция: лично для меня это не так важно, как для самого Путина; ничего нового в ответах не было, практической пользы для большинства людей это мероприятие не имеет, но для Путина все заданные вопросы – тот материал, из которого он узнает, чем на самом деле живет страна.
'Оценочная рамка' – т. е. система взглядов, позиций и мнений, в контексте которых воспринималось и оценивалось увиденное, характеризуется несколькими моментами. Одной из главных установок респондентов, через призму которых они оценивали 'прямой эфир', оказалась следующая: статус этого действия – общение в открытой форме по общественно значимым проблемам. Эпизоды, так или иначе конфликтующие с этой установкой или нарушающие ее, интерпретировались как 'срежиссированные', в которых в процесс прямого диалога допущено вмешательство кого-то 'третьего'.
Вторая позиция, существенно влияющая на реакции и оценки респондентов и во многом перекликающаяся с первой, может быть сформулирована так: не так важно, что именно ответит президент, главное, чтобы он понял, что более всего волнует и заботит людей. В ряде случаев респонденты говорили, что ответы были предсказуемыми, не содержали ничего нового, или что 'президент не мог сказать ничего иного'. Вместе с тем, и во время первого, и во время второго исследования находились те, кто хотел бы узнать, какие вопросы, заданные Путину, не были озвучены во время 'прямого эфира'.
И третья позиция, которая отчетливо проявилась в высказываниях людей, когда их попросили в целом оценить нужность и полезность мероприятия: президенту вменяется ответственность за поднятые проблемы, хотя и без особой надежды, что будет какой-то 'реальный результат'. Безусловно, эта позиция опирается на тот ресурс доверия, которым на сегодняшний день обладает президент. Соответственно, участники дискуссий оценивали полезность состоявшегося 'прямого эфира' в зависимости от своего индивидуального отношения к Путину.
Сторонница Г. Зюганова:
- 'В общем-то, удручающее осталось впечатление от всего этого. Где-то, может быть, я не согласна, что этого не нужно делать, это все равно нужно, но остался, правда, остаток какой-то. Хотелось бы, чтобы был какой-то результат от этого, вот в чем дело'
(ДФГ, Москва).
Сторонница Г. Явлинского:
- 'На меня, например – грустное и удручающее <впечатление>. Потому что это калька с американцев, это слепок. А по сути, по смыслу – ничего нового, в том-то все и дело. Для того чтобы придти к тому же пониманию важности, вниманию, с которым слушает их Буш, нам нужно многому научиться, всю эту историю пройти. Мы не можем сразу перескочить к коммунизму или настоящей демократии. Калька – это всегда плохо, это всегда бутафория, лишь игра в настоящее'
(ДФГ, Москва).
Сторонник Г. Явлинского:
- 'Это нужно затем, чтобы услышать ответы от первого лица государства, которому общество доверило свою судьбу. И я считаю, президенту это нужнее. Не то что моментом результат, а как бы по эффективности – что на него это больше эффект произведет, что он поймет что-то'
(ДФГ, Москва).
Голосовавшая 'против всех':
- 'Есть два варианта <для чего это нужно> – для того, чтобы поднять его рейтинг, или для того, чтобы ввести его в курс дела, так как его помощники не вводят его в курс дела. Это две стороны одной медали, я считаю. Нам тоже интересно, конечно, про что спрашивают, вообще, что волнует народ. Мы же со своим же народом, поэтому нас интересует, что волнует людей... Но вы знаете, этот вопрос о фильтрации возник сразу же после телевизионной передачи. Была передача, на НТВ, что ли – там сразу начали критиковать эти вопросы и сказали, что это отфильтрованное, понимаете, потому что все равно все вопросы шли через журналистов'
(ДФГ, Москва).
Для того чтобы выяснить мнения людей о задававшихся вопросах как таковых – по возможности, безотносительно к 'фактору Путина', – была проведена электронная фокус-группа, участники которой тестировали непосредственно сами вопросы по двум параметрам: актуальность (важна или не важна поднятая тема, проблема для большинства россиян или нет) и уместность (так ли необходимо было задавать именно этот вопрос президенту в прямом эфире). После нескольким участникам ЭФГ предложили высказаться об увиденном, обосновать свои оценки в режиме свободной дискуссии. Далее мы представим некоторые результаты этого эксперимента.
Видеоряд составили 14 вопросов из числа озвученных в прямом эфире (всего их было 51). Тестирование показало, что мнения о некоторых вопросах различаются в зависимости от возраста, образовательного уровня и электоральных предпочтений респондентов. Далее при описании эпизодов мы будем приводить и эту информацию.
Эпизод 1292. А. Евсеев (житель Хабаровска). Вопрос о чиновниках.
Вопрос, актуальность и уместность которого респонденты оценивают по-разному. Представители средней и старшей возрастных групп более склонны расценивать его как уместный, хотя внутригрупповое рассогласование оценок актуальности одинаковое для всех групп.
Оценивая этот вопрос, участники дискуссии обращались к более или менее устойчивому комплексу суждений о чиновниках: их слишком много, но бюрократия была всегда; чиновничество противопоставлено 'рядовым гражданам' как имеющее власть и мало заботящееся о пользе дела; чиновники коррумпированы, постоянно повышают себе зарплаты и увеличивают расходы на свое содержание (на примере депутатского корпуса); с ними сталкиваются все – и простые люди, и предприниматели, но все-таки они являются частью государственного аппарата, и обойтись без них невозможно (См.: Кертман Г. Чиновники в России // Доминанты. Поле мнений. 2000. №016 (http://www.fom.ru/survey/dominant/26/61/151.html)Качкин А. Коррупция в России // Доминанты. Поле мнений. 2002. №004 (http://www.fom.ru/survey/dominant/350/868/2831.html)Иванова В. Бюрократия и бюрократы // Доминанты. Поле мнений. 2002. №013 (http://www.fom.ru/survey/dominant/387/945/3135.html)).
- 'Он <автор вопроса> – молодой человек, ему жить да жить, учиться и учиться, там все в его руках... Он, наверное, начинал бизнесом заниматься, столкнулся с чиновничьим аппаратом, где со всех сторон: давай! – здесь давай, здесь... Поэтому он просто не знает, что ему делать-то'
(ДФГ, Москва).
- 'Я недавно читал, что тем же депутатам на 30 тысяч долларов на следующий год увеличивают зарплату. Представляете, на 30 тысяч долларов только увеличивают! Я старший научный сотрудник. У меня зарплата 1700 рублей. Представляете, это 2700 – прожиточный минимум в Москве. Заведующий лабораторией, профессор, доктор наук получает 2200 – 17-я категория. И вдруг такое. Почему для нас эти категории существуют, а для чиновников какие-то другие? Государственные служащие, которые на налоги наши живут, на наши же налоги депутатам увеличивают зарплату – да это же наши деньги, которые мы платим'
(ДФГ, Москва).
Вместе с тем, возник разговор о Путине и его взаимоотношениях с чиновничеством. Во-первых, говорилось о том, что Путин оказывается заложником чиновничества – тех людей, которые его 'привели к президентскому креслу'. Президент зависит от чиновников и тем, что именно они реализуют его решения и указы. Во-вторых, по мнению респондентов, рост чиновничества связан и с действиями самого Путина, с его желанием 'укрепить вертикаль власти'.
- '
1-я участница: Изменяется структура нашего государства, и будет изменяться, соответственно, число чиновников.
2-й участник: Нет, это он говорит – вертикаль власти. Под этой вертикалью можно расширить бюрократический аппарат, огромный он будет.
3-й участник: Ну он же за это, усиливает власть федеральную. А если ее не будет, значит, будет региональный...
2-й участник: И усилить одновременно бюрократический аппарат и тех же чиновников.
4-я участница: И труднее будет – наверное, неуправляемо.
5-й участник: Но без этого будет еще хуже' (ДФГ, Москва).
Эпизод 1293. С. Брилев (ведущий). Вопрос о достоверности информации, получаемой президентом.
Вопрос, актуальность и уместность которого респонденты оценивают по-разному. Люди, имеющие высшее образование, а также сторонники Путина заметно чаще оценивали его как важный и актуальный. Сторонники Г. Зюганова склонны воспринимать этот вопрос как неактуальный. При этом и одни, и другие безусловно оценили его как уместный.
Те, кто считает этот вопрос важным, полагают: люди должны знать о том, что президент не вполне адекватно представляет себе ситуацию в стране из-за 'информационных фильтров', которыми он окружен.
- 'Над этим вопросом можно задуматься самому президенту – получает он на самом деле точную информацию?'
(ДФГ, Москва).
- 'Вопрос актуальный, потому что от того, какая информация доходит до президента, зависит судьба нашего государства. А как вы думаете – ему информацию фильтруют. Потому что всего два процента распоряжений, которые посылает президент, исполняются в государстве'
(ДФГ, Москва).
О том, что данный вопрос неуместен, несколько чаще говорили респонденты с высшим образованием, представители старшей возрастной группы, люди, не являющиеся сторонниками Путина и Зюганова. Их главный аргумент таков: Путин все равно не может дать честный и искренний ответ, что обусловлено и характером действия, и статусом самого президента как публичного политика.
- 'Зряшный вопрос абсолютно. Я не смотрела, но знаю приблизительно, что он может сказать – что да, до меня доходит, но в искаженном виде. Ну потому что у него роль такая незавидная. Он не может ни там сказать: да, мне ничего там не говорят – он слетит в пять минут со своего кресла, значит, и народ он волновать не может. И он так между молотом и наковальней и сидит. Он отвечает на любой вопрос и не отвечает ничего'
(ДФГ, Москва).
- 'На него все равно ответа нет. Как на него можно ответить? Нет, такой вопрос можно было не задавать. Все равно на него ответа не получишь объективного'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1294. В. Горячев (житель Челябинска). Вопрос об отношении к исламу.
У респондентов возникли расхождения в оценках актуальности этого вопроса и сомнения в его уместности. Люди до 30 лет и представители средней возрастной группы (в отличие от самых старших) склонны воспринимать данный вопрос как важный и актуальный, хотя у них нет однозначной уверенности в его уместности. Те, кому больше 50 лет, как правило, считают этот вопрос неуместным.
Существенные различия обнаруживаются в оценках имеющих и не имеющих высшее образование. Мнения вторых относительно актуальности и уместности вопроса разделились поровну, тогда как первые безусловно считают его важным, но неуместным.
Участники дискуссии, состоявшейся после просмотра записи, очень резко восприняли формулировку вопроса, посчитав ее провокационной и 'излишне обывательской'. Даже признание того, что 'есть и такая точка зрения', не заставило респондентов отказаться от сомнений в уместности вопроса.
- 'Вопрос ужасный, потому что нельзя путать религию с политикой – это опасно вообще во всех смыслах. А с другой стороны, это вопрос обыденного сознания. Хорошо, в общем, что он появляется, потому что кто-то понимает, что это неправильный вопрос. На такие, наверное, и отвечать нельзя'
(ДФГ, Москва).
- 'Вот точно не нужны такие вопросы. Он провокационный достаточно в многонациональных странах. Он разжигает рознь. Он четко направлен на разжигание розни, против всех мусульман. Но ислам – это не только Чечня ведь'
(ДФГ, Москва).
Еще одна точка зрения, несколько более умеренная, сводилась к тому, что вопрос неуместен в силу своей тривиальности: на него давно есть ответ, и изначально было понятно, что Путин на него ответит.
- 'Вопрос ни о чем совершенно. Среди нас живут люди, которые ходят в мечеть, с которыми мы выросли, дружим семьями. Всем понятно изначально, без всякого постороннего мнения, как я должен относиться к этой проблеме, понимаете. И у Путина уже были ответы на этот вопрос. То есть мы боремся не с исламом, а с бандитами и террористами – этим все сказано. Ну о чем еще спрашивать?'
(ДФГ, Москва).
- 'Вопрос так не особо актуален, потому что и в православной религии есть бандиты, и у мусульман, и это понятно'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1295. И. Валиев (сельхозкооператив 'Урожай', член Союза ветеранов Афганистана). Вопрос о переговорах в Чечне и об исламском государстве на территории России.
Актуальность вопроса была неоднозначно оценена сторонниками В. Путина. Сторонники же Г. Зюганова безоговорочно сочли его неактуальным. Люди с высшим образованием и представители старшей возрастной группы также были склонны воспринимать вопрос как неактуальный, а также сомневаться в его уместности.
Участники дискуссии отмечали, что в вопросе неразумно смешаны две темы, и если первая – перспективы мирного урегулирования ситуации в Чечне (См.: Климов И. Россия после 'Норд-Оста': между страхом и толерантностью // Доминанты. Поле мне-ний. 2002. №045 (http://www.fom.ru/survey/dominant/522/1255/4254.html)) – представляется важной, то вторая – исламское государство на территории России – странной и непонятной. Совместными усилиями респонденты предложили более точную (на их взгляд) редакцию вопроса.
- 'Вопрос, действительно, для всех для нас актуальный: что происходит в Чечне?.. Да и знаем ли мы вообще истинное положение вообще дел там, в Чечне? Что там творится, и когда все там закончится?'
(ДФГ, Москва).
- 'Все это можно сказать двумя словами: Владимир Владимирович, когда закончатся боевые действия в Чеченской республике, и когда будет установлен правовой порядок?'
(ДФГ, Москва).
- 'Почему Россия до сих пор не решает этот вопрос мирным путем? Ответ на этот вопрос мы все знаем. Ну на чем можно крупно разбогатеть? Гонка вооружений – это все нормально'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1296. В. Ермолаева (глава сельсовета). Вопрос о сохранности накопительной части пенсий.
Вопрос актуальный и уместный, по мнению подавляющего числа респондентов, и одинаково воспринимаемый всеми социально-демографическими группами.
Ход дискуссии показал, что мотивация ответов содержала как минимум две заметные компоненты: проекция проблемы на свою жизнь – как пожилыми людьми, так и молодежью, а также воспоминание о потерях пенсионных вкладов родственниками, знакомыми и осознание масштабности этой 'катастрофы'. При этом опять высказывалось мнение, что Путин не в состоянии был ответить что-либо содержательное, кроме как пообещать сохранность пенсионных накоплений.
- 'Вопрос касается каждой семьи. В первую очередь пенсионерам или тем людям, кто уже приближается к пенсионному возрасту. То есть в каждом доме это все происходит...Через 40 лет – это время пролетит незаметно, это так. Скоро – ну, еще не скоро... а потом, когда столкнусь с этим, это будет очень актуально'
(ДФГ, Москва).
- 'Он важный – ну, понятно, что у всех у нас там родители или бабушки-дедушки пенсионеры, и у них когда-то были вклады...'
(ДФГ, Москва).
- 'А что он может? Что он может ответить? Что завтра всем будут, не знаю, выдавать по тыще долларов? Только что-то обещать. Ну ведь залезут, конечно, но он не может это сказать, потому что его могут переизбрать. Или будет 98 год опять – кризис, и все это улетит в тары-бары'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1297. С. Брилев (ведущий). Вопрос о чрезвычайном положении в Чечне.
Респонденты оценили вопрос как безусловно уместный, хотя о его актуальности единого мнения не сложилось. Различие позиций наблюдалось лишь у сторонников В. Путина и приверженцев Г. Зюганова: первые безусловно считают данный вопрос важным и актуальным, вторые – скорее неважным.
Обсуждение этого вопроса пошло по наиболее важному для участников дискуссии направлению: призыв в армию и гибель в Чечне необученных новобранцев. Затем респонденты перешли к разговору об армейской реформе, о прохождении службы на контрактной основе. При этом собственно проблемы Чечни, референдума и необходимости чрезвычайного положения отошли на второй план, хотя участники дискуссии отмечали, что проблемы Чечни и армии сегодня стали взаимодополняющими (См.: Референдум в Чечне // Доминанты. Поле мнений. 2003. №003 (http://www.fom.ru/survey/dominant/673/1432/5170.html)Климов И. Армия - 'судьба человека'? // Доминанты. Поле мнений. 2002. №039 (http://www.fom.ru/survey/dominant/499/1202/4009.html)Климов И. Армейский опыт и жизнь на 'гражданке' // Доминанты. Поле мнений. 2002. №042 (http://www.fom.ru/survey/dominant/511/1230/4129.html)).
- 'Здесь, мне кажется, касается темы контрактной армии, это раз. Мы долго говорим, что будет контрактная какая-то армия. А я смотрю, у нас только связистки – контрактники, девочки. Все. Больше у нас, по-моему, нет никаких контрактников. Надо же это как-то заменять, чтобы, действительно, если существуют какие-то боевые действия, пусть этим занимаются профессионалы, люди, которые знают. Там не место мальчишке-рахитику какому-нибудь, которого призывают ехать в Чечню. Чего он там понимает?'
(ДФГ, Москва).
- 'Я бы не спросил, а просто потребовал бы прекратить туда этих вот 18-летних ребят отправлять'
(ДФГ, Москва).
- 'Я согласна. Я лично к этому не имею отношения, но этих ребят – это просто сердце разорвется. У меня никто не служил, никто у меня не погиб, но это все ужасно, это все ужасно, и это все по нарастающей идет. Да, и скрываются, и там в психушках, и платят бешеные деньги за диагнозы, просто с которыми уже жить нельзя, но эти проблемы связаны'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1298. С. Коршак (учитель истории, город Бор). Вопрос об укрупнении регионов.
Подавляющее большинство респондентов восприняли вопрос об укрупнении регионов как неактуальный и не вполне уместный. Никаких существенных различий в ответах выделенных социально-демографических групп не обнаружилось.
В ходе дискуссии выяснилось, что вопрос показался зрителям неискренним и 'срежиссированным'. Натяжкой, по их мнению, выглядела просьба объяснить, как рассказывать о полпредах ученикам. Респонденты говорили, что, на их взгляд, проблема развала России, регионального сепаратизма на сегодняшний день не актуальна, а роль полпредов, так же как и их статус в системе государства, на сегодняшний день совершенно неясна (См.: Колосов А. Федеральные округа и представители Президента // Доминанты. Поле мнений. 2001. №004 (http://www.fom.ru/survey/dominant/126/304/1111.html)Преснякова Л. Полпреды в федеральных округах: генерал-губернаторы или свадебные генералы? // До-минанты. Поле мнений. 2002. №018 (http://www.fom.ru/survey/dominant/414/1031/3364.html)). По крайней мере – это не самая актуальная тема для программы школьного образования.
- 'Ну, может быть, это сформулировано не им. Не знаю, детям, учащимся в школах, допустим, даже в старших классах, будет ли им интересно узнать, кто ими будет править, какой полпред? Какая им разница – мне так кажется, есть более важные темы для них'
(ДФГ, Москва).
- 'Мне показалось, что он неискренне задавал вопрос. Это, действительно, вопрос был задан, ну, по бумажке, будем говорить'
(ДФГ, Москва).
- 'Мне кажется, он имел в виду, что о развале России. Потому что все регионы, они все больше самостоятельными становятся от федерального центра. В принципе, наверно, это беспокоит'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1299. О. Орлов (прапорщик, 201-я дивизия). Вопрос о российском гражданстве для Героя России.
Участники дискуссии разошлись в оценках актуальности и уместности вопроса. Причем сторонники В. Путина в подавляющем большинстве оценили его как важный и безусловно уместный, а приверженцы Г. Зюганова – как неважный, неактуальный, хотя относительно уместности их голоса разделились поровну. Приблизительно так же различаются оценки людей с высшим и без высшего образования.
Вполне характерный диалог состоялся в ходе дискуссионной фокус-группы. Была высказана точка зрения, что прямое общение с президентом должно предполагать 'общие' темы и проблемы, а этот вопрос – частный, и решать его стоило бы в частном порядке.
- 'Я не согласна. Почему? Потому что человек решает свою частную проблему – мне кажется, он должен был выступить об общих, а свой вопрос можно было бы послать. Ему надо было письмо написать. Потому что у всех столько проблем личных'
(ДФГ, Москва).
- 'И я бы хотел прорваться, свою проблему решить, но, с другой стороны, конечно, раздражает, что не я там. Всем проблемы решить президент не сможет никогда'
(ДФГ, Москва).
В качестве возражения участники обсуждения выдвинули два довода. Первый – что письмо не дойдет – либо затеряется, либо будет 'пущено по инстанциям'. И второй: если частная ситуация разрешится, это будет примером, прецедентом для всех аналогичных проблем. Респонденты сошлись во мнении, что проблема гражданства для их соотечественников, оказавшихся в странах ближнего зарубежья, является крайне острой и волнует многих россиян (См.: Климова С. Представления об отношении государства к переселенцам // Доминанты. Поле мнений. 2000. №030 (http://www.fom.ru/survey/dominant/97/225/811.html)Якушева Т. Наши в ближнем зарубежье // Доминанты. Поле мнений. 2001. №038 (http://www.fom.ru/survey/dominant/295/729/2387.html)).
- 'Пока письмо дойдет до Путина, оно пройдет десять инстанций, понимаете. Да и может не дойти. Эти инстанции, как правило, пересылают все в Генштаб – и все, ходу нет, пожалуйста'
(ДФГ, Москва).
- 'Это не личная проблема, она обобщающая. Он просто на личном примере... Да, даже они не могут получить гражданство. А что говорить о других? Двадцать миллионов у нас сейчас находится за пределами... Просто потом нужно распространять на другие аналогичные случаи тоже, решать. То есть как прецедент использовать'
(ДФГ, Москва).
- 'Очень много русскоязычного населения, страшно много, кто просто не могут сейчас приехать – Россия их не принимает просто. Мой брат не может приехать, хотя у него двойное гражданство. Из-за каких-то таких препон в посольстве нашем российском он уже три года не может выехать оттуда. Россия не принимает своих брошенных вот там'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1300. В. Пономаренко (генеральный директор ЗАО СХП 'Русь', Буденновский район). Вопрос об урожае и зерне.
Подавляющим большинством респондентов вопрос был оценен как важный и безусловно уместный, причем различий ни в одной из выделенных социально-демографических групп обнаружено не было. По мнению участников дискуссии, это был наиболее запоминающийся фрагмент из всего видеоряда.
Участники фокус-группы восприняли автора вопроса несколько отстраненно: некоторых смутил излишне 'лощеный' вид и насторожил обозначенный статус говорившего ('генеральный директор ЗАО...'). Здесь же промелькнула ассоциация с чиновниками или депутатами.
- 'Вы поймите, ну у него такая должность – ну он и должен быть таким. У нас, посмотрите, депутаты Госдумы – да они все там такие красавцы сидят. Они и должны быть такими'
(ДФГ, Москва).
Вместе с тем, это отторжение не заслонило сути вопроса и проблемы, а диссонансу сразу же было найдено своего рода 'экономико-этическое' оправдание:
- 'Да нормальный человек. Ну, действительно, да, хорошо упитан, там. Все равно это его хлеб, это его кормит – его и его рабочих, его семью, весь край'
(ДФГ, Москва).
- 'Меня очень смущает его лощеный вид. Но видно: переживает человек ужасно – столько добра пропадает'
(ДФГ, Москва).
Содержательное же обсуждение темы приняло преимущественно экономическую направленность, хотя время от времени появлялся и мотив 'национальной гордости'.
- '
1-й участник: Кормили разные Нигерии, Эфиопию нашим зерном.
2-я участница: А сейчас никому ничего не надо. Наоборот – нам...' (ДФГ, Москва).
- 'Продать можно по дешевке, но у них себестоимость выше – восемьсот рублей тонна. А запас зерна нельзя сделать. И еще какие-то проблемы из-за того, что нельзя экспортировать. Понятно: если они ничего не получат с него, прибыли, им не будет стимула продавать... Это вопрос, который, действительно, касается всех и, разумеется, – президента'
(ДФГ, Москва).
- 'А это проблема страны, фактически. Проблема состоит не в том, что зерно пропадет – оно не пропадет, его они переработают, но они его продадут за минимум. А ему же надо платить и людям, и техника, и все. Там люди получают вообще копейки. Здесь, я не знаю, как выйти из этого положения '
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1301. Е. Андреева (ведущая). Вопрос о малом бизнесе.
Оценивая актуальность и уместность вопроса о малом бизнесе, аудитория разделилась. Так, среди молодежи (возрастная группа до 30 лет) доля тех, кто оценил эту проблему как актуальную, оказалась равна доле не считающих ее таковой, а две трети полагают, что данный вопрос является неуместным. Респонденты в возрасте от 31 до 50 лет в большинстве случаев оценили вопрос о малом бизнесе как важный и актуальный, но однозначного мнения о его уместности не высказали. Старшая возрастная группа в большинстве своем сочла эту тему неактуальной и неважной и скорее была склонна усомниться в ее уместности для прямого эфира.
Еще одно характерное различие проявилось между сторонниками В. Путина и сторонниками Г. Зюганова: если первые в большинстве своем считают вопрос важным и актуальным, то вторые столь же четко склоняются к противоположному мнению.
В ходе обсуждения вопроса о малом бизнесе на фокус-группе были затронуты три темы: необходимость самостоятельно зарабатывать деньги и трудности в организации своего дела, взяточничество чиновников, связанных с делами предпринимателей, а также опосредованное влияние проблем малого бизнеса на благосостояние простых людей (См.: Кертман Г. Власть и бизнес // Доминанты. Поле мнений. 2000. №014 (http://www.fom.ru/survey/dominant/24/54/124.html)Климова С. Предприниматели и предпринимательство // Доминанты. Поле мнений. 2000. №027 (http://www.fom.ru/survey/dominant/86/193/670.html)). Причем говорили об этом и те, чья деятельность не связана с предпринимательством, кто не имеет 'своего дела'.
- 'Это действительно проблематичный вопрос. Я работаю в коммерции, и совсем недавно – неделю назад – наехала налоговая ни за что, содрала с нас хорошие деньги. Но мы сейчас все-таки продолжаем работать, то есть это вот коснулось меня'
(ДФГ, Москва).
- '
1-я участница: К сожалению, это касается всех.
2-й участник: Да, в плане каком – подарки дает и взятки, он увеличивает цены у себя на продукты. И вы покупаете уже эти продукты по более высокой цене. Не может это просто так пройти' (ДФГ, Москва).
- 'Я не очень в этом разбираюсь. Но когда работал грузчиком в супермаркете, я все это видел. Там все службы – санитарная, пожарная... Через черный ход заходит пожарник, проверяет. Все, я тащу сумки с водкой, с разными там закусками. На следующий день приходит санитарная служба, потом приходит милиция, потом еще кто-то, почти каждый день кто-то приходит. А некоторые по два раза сразу. Это вообще кошмар. Я так понимаю, что это не только их всех касается. По цене продукта'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1302. И. Анохин (житель Москвы). Вопрос о проблемах инвалидов.
Подавляющим большинством респондентов вопрос был воспринят как безусловно важный и уместный; ни в одной из выделенных социально-демографических групп различий в оценках обнаружено не было.
Участники дискуссии, обсуждая этот вопрос, сошлись во мнении, что ситуация с инвалидами в нашей стране 'находится просто в ужасающем состоянии' (См.: Климов И. Инвалиды и общество // Доминанты. Поле мнений. 2000. №032 (http://www.fom.ru/survey/dominant/103/244/880.html)). Среди тем, затронутых в связи с прозвучавшим вопросом, особо выделялись три:
- отсутствие в городах инфраструктуры для инвалидов, в первую очередь –специально оборудованных средств передвижения;
- проблема трудоустройства инвалидов;
- Чечня и инвалидность (особая актуальность проблемы организации жизни инвалидов).
- 'Они не могут никуда выбраться. И тот же транспорт у нас – у нас нет никаких подъемников, ничего не приспособлено. Вот вопрос в чем, собственно говоря. А тут в автобус-то здоровый не влезет, особенно сейчас. А как инвалиду тогда сесть туда?'
(ДФГ, Москва).
- '
1-я участница: Это важный вопрос, особенно, когда Чечня. Ну, приходят ведь оттуда же люди с оторванными конечностями. Они молодые. И что им делать? Выбрасываться из окна?
2-я участница: Да, и еще не могут трудоустроиться на работу.
3-й участник: Вы понимаете, в Чечне мы видим последние годы, но перед Чечней еще был Афганистан' (ДФГ, Москва).
Кроме этого респонденты обсуждали и сам вопрос как таковой. Было высказано мнение, что он был задан в форме, не предполагавшей конкретного и содержательного ответа. То есть важен был сам факт вопроса, заданного напрямую президенту и обозначившего важную и сложную проблему. Затем участники дискуссии предположили, что вопрос такого рода предопределяет также форму ответа – обобщенно-абстрактную: 'Что другое Путин мог ответить?'
- 'Это очень важно, это, конечно, проблема. Потому это и нужно, чтобы прозвучало. Независимо от ответа, конечно – это надо было озвучить обязательно'
(ДФГ, Москва).
- '
1-й участник: Ну вопрос-то не в том, когда будет все цивилизованно, а когда будет решаться проблема. Очень хитрый, хитро завернутый вопрос – ни о чем. Да, то есть и ответ очень простой. Идеальный вопрос – не вопрос, а ответ.
2-я участница: Да, он может ответить хоть «завтра», – как Хрущев нам обещал к 2000 году, ну и чего?' (ДФГ, Москва).
Эпизод 1303. В. Путин (Президент РФ). Вопрос о возврате денежных вкладов.
Вопрос о возврате денежных вкладов вызвал у респондентов неоднозначную реакцию. Аудитория разделилась на приблизительно равные части, причем наиболее важным, актуальным вопрос показался сторонникам Г. Зюганова и представителям 'средней' возрастной группы (31 – 50), а как безусловно уместный (хоть и не особо актуальный) его однозначно восприняли люди старше 50 лет.
Обсуждение этого вопроса на фокус-группе было довольно бурным – участники высказывали очень разные суждения. По мнению одних, этот вопрос не стоило задавать, поскольку непонятно, каким может быть решение проблемы: из каких денег компенсировать потерянные вклады и когда реально это станет возможным.
- '
1-й участник: Его не надо было задавать. Вопрос этот решить уже невозможно. За счет чего возмещать все эти вклады?
2-я участница: Он бесполезный.
3-й участник: Я согласен. О будущем здесь речи не идет. Здесь конкретно ставится вопрос: когда будут возмещены эти денежки, которые потерялись? Но за счет чего их будут возмещать? Когда? И кем они будут возмещены? Здесь нечего ответить. Давно проехали' (ДФГ, Москва).
По мнению других, проблема вкладов коснулась очень многих россиян, и уже поэтому не может не быть актуальной. Может быть, сейчас и не существует адекватного ответа на этот вопрос, но как и в ситуации с проблемой инвалидов, его непременно следовало задать – чтобы обозначить, что тему нельзя снимать с 'повестки дня'.
- 'Для меня этот вопрос не актуален, но он той тысяче людей, которые потеряли, которые вложили последние деньги... Вот мамина подруга, она одинокий человек, ее родители всю жизнь откладывали. Она убежденная, что должны быть компенсации. Даже есть общество, которое за возвращение вкладов, вот она ходит. То есть для многих этот вопрос актуален, вы так не говорите за тех, кто всю жизнь копили и остались ни с чем'
(ДФГ, Москва).
- 'Может, вопрос и не предполагал ответа, кроме чтоб обнадежить. Но снимать это вообще как бы нельзя с повестки дня'
(ДФГ, Москва).
Следующее направление дискуссии – вопрос об ответственности В. Путина за ситуацию начала 90-х годов. С одной стороны, была заявлена позиция, что это не его вина и не его ответственность, так как тогда государство возглавляли совсем другие люди. С другой стороны, Путин – это власть, а значит, на него распространяется принцип преемственности ответственности.
- '
1-й участник: В данной ситуации президент, он просто не вправе дать ответ на эту тему... А потому что в тот момент, когда все это происходило, он действительно был в Петербурге и ни о чем не знал.
2-я участница: Его заставляют отдуваться за то, в чем он совсем не виноват. Он, может быть, там виноват во взрыве где-то – да, вот он был у власти. А тогда он кто был? В этом дело все. А он-то здесь причем?
1-й участник: Он в то время еще служил в ФСБ в звании подполковника. О чем речь-то? Это разные вещи – президент и подполковник, вы поймите' (ДФГ, Москва).
- 'Мало ли, что когда-то он был. Он сменил, а все равно должен был ответить, чтобы не допускать хотя бы в будущем. Сейчас даже возмещают иногда, я слышал, вот в 18-м году, когда там потеряли свое имение и прочее. Но сейчас-то он президент, и он должен обнадежить все-таки'
(ДФГ, Москва).
Как содержательный итог, более или менее удовлетворивший всех участников дискуссии, была сформулирована следующая позиция. Прозвучавший вопрос следует рассматривать как вопрос об ответственности государства перед своими гражданами, поскольку доверие людей к власти во многом определяется впечатлением, насколько корректно, четко и справедливо ведет себя государство в сфере денег (См.: Климов И. Внутренний займ: азартная игра или фундамент для партнерства гражданина с государ-ством // Доминанты. Поле мнений. 2002. №010 (http://www.fom.ru/survey/dominant/372/917/3025.html) – пенсий, вкладов, зарплат, налогов и т. д.
- 'Может, это косвенно, но этот вопрос надо было задать. Это напоминание о том, что государство должно заботиться о своем, о доверии к себе. Пусть пример даже не со вкладами, а вот с Мавроди – мошенничество в общенациональном масштабе. Были пирамиды еще в советское время, я знаю, в них участвовали... То есть вот опять обман населения. Я думаю, это одинаковые вещи, одно – тогда, другое – сейчас. Как сидели, так и сидят эти советники, пусть тогда не Путин, а другой, там, Горбачев, Ельцин был тогда'
(ДФГ, Москва).
Эпизод 1304. Е. Андреева (ведущая). Вопрос о способности прощать обиды.
Подавляющее большинство респондентов оценили вопрос об обидах как неважный и малоуместный. Исключение составили люди среднего возраста (31–50 лет) и сторонники Г. Зюганова: и те, и другие, оценивая уместность данного вопроса, разделились на две равные группы, придерживающиеся противоположных точек зрения. В остальных типологических группах подавляющее большинство составили те, кто отрицал актуальность и уместность вопроса.
Вопрос однозначно был воспринят как личный, и именно это заставило участников фокус-группы говорить об 'откровенной срежиссированности', неестественности данного фрагмента диалога. С одной стороны, респонденты отмечали, что в принципе было бы интересно узнать поподробнее о характере президента. Однако, с другой стороны, участники дискуссии сочли вопрос лишним, так как вместо него, по их мнению, наверняка нашлось бы что-то более важное, действительно волнующее людей. Респонденты сошлись во мнении, что главное предназначение этого вопроса – композиционное: с режиссерской точки зрения, среди 'обезличенных' проблемных вопросов должен был быть хотя бы один 'человеческий', показывающий президента не как 'ответчика', а 'такого-же-как-и-мы' человека.
- 'Думаю, ни к чему вопрос, не нужен был. Вот здесь как раз режиссура, я так считаю. Здесь – явная'
(ДФГ, Москва).
- '
1-я участница: Вопрос очень нужный. Ибо во всем сценарии обязательно должна быть часть о человеческой части нашего президента, который как человек, мужчина, как все тут присутствующие, с руками, с ногами, с женой. И с чувствами...
2-я участница: Это интересно как бы для спектакля.
3-й участник: Ну, вы разбираете режиссуру, а если мы говорим об актуальности этого вопроса – ну ни к чему этот вопрос, в отличие от других.
1-я участница: Естественно, совершенно ни к чему, но он должен был там быть' (ДФГ, Москва).
- 'Человеческий вопрос – чтобы как-то разговор чисто по-человечески пошел, да. Но неправильно'
(ДФГ, Москва).
Вместе с тем, следует отметить, что на всем протяжении дискуссии лишь этот эпизод заставил респондентов шутить, смеяться. Темой шуток стало обозначение связи некоторых фактов биографии президента и такого человеческого качества, как злопамятность.
- '
1-я участница: Вы вспомните, откуда он пришел – это логично. Это логично.
2-й участник: Что он может сказать, что я не прощаю обиды?
1-я участница: Да нет, у него просто память хорошая. (Все смеются).
3-я участница: Это должно насторожить его врагов. А нас – простолюдинов...
4-й участник: Да тоже (смех).
3-я участница: Не забывайте, кем он был' (ДФГ, Москва).
Эпизод 1305. С. Панарина (жительница Хабаровска). Вопрос о жестокости и насилии на телевидении.
Вопрос о жестокости и насилии на телевидении получил противоречивые оценки (См.: Телевидение сегодня. Поле мнений. 2002. (http://www.fom.ru/survey/tv/)Преснякова Л. О журналистах и цензуре // Доминанты. Поле мнений. 2000. №029 (http://www.fom.ru/survey/dominant/94/215/781.html)Кертман Г. Свобода слова // Доминанты. Поле мнений. 2000. №008 (http://www.fom.ru/survey/dominant/11/28/31.html)). В принципе, он был оценен как актуальный, но в то же время – не вполне уместный. Наибольшие расхождения обнаружились между оценками респондентов-мужчин и респондентов-женщин. Если при оценке актуальности данного вопроса мнения первых разделились примерно поровну, то вторые единодушно отметили его высокую важность. При оценке уместности этой проблемы мнения женщин разделились на равные доли, тогда как мужчины в подавляющем большинстве сочли ее неуместной.
Участники групповой дискуссии обсуждали главным образом то, был ли этот вопрос уместен, при том что и мужчины, и женщины согласились с актуальностью самой проблемы.
- 'Я бы тоже задала этот вопрос, прошу прощения. Потому что меня это тоже возмущает просто'
(ДФГ, Москва).
- 'Это мать, у которой растут дети, которая смотрит телевизор, видит, что показывают по телевизору'
(ДФГ, Москва).
- 'Я бы его не стала президенту задавать. Вообще-то это не его немножко дело. Ну, я бы обратилась к министру культуры. Все время все к президенту и адресуют постоянно, а я к нему бы обратилась <министру культуры>, адресовала бы этот вопрос'
(ДФГ, Москва).
В продолжение темы респонденты обсуждали также, способен или неспособен Путин решить данную проблему. С одной стороны, президенту вменяется конечная ответственность за состояние всех дел в стране. С другой стороны, вмешательство президента в сферу СМИ означало бы, по мнению участников, введение цензуры. В итоге респонденты согласились, что содержание телепрограмм – это тот вопрос, к которому нужно постоянно привлекать общественное внимание.
- 'К нему можно обратить этот вопрос. Потому что все-таки у нас такая страна, что много чего президент может. Он может себя, да, как последняя инстанция тоже проявить. Может, наверное, где-то поднажать. В принципе, как император, да'
(ДФГ, Москва).
- 'Он не может никак повлиять на это действие. То, что есть, все это сейчас на коммерческой основе. Каждая программа, канал – у нее есть свои хозяева, которые неподвластны. Это если только ввести цензуру, потому что это рыночная экономика'
(ДФГ, Москва).
- 'В данной ситуации это те вопросы, к которым следует привлечь общественное внимание. То есть напрямую, конечно, он <президент>, может быть, и не будет это делать. Но каким-то образом, наверное, можно привлечь общественное внимание'
(ДФГ, Москва).
По результатам тестирования вопросы можно разделить на четыре категории.
1. Вопросы, оценивая актуальность и уместность которых, аудитория разделилась на приблизительно равные группы, придерживающиеся противоположных точек зрения: о чиновниках (код эпизода 1292), о достоверности информации, получаемой президентом (1293), о предоставлении гражданства Герою России (1299), о малом бизнесе (1301), о возврате денежных вкладов (1303).
2. Вопросы, безусловно оцененные как актуальные и уместные: вопрос о сохранности накопительной части пенсий (1296), о чрезвычайном положении в Чечне (1297), об использовании собранного зерна (1300), об инвалидах (1302).
3. Вопросы, оцененные как неактуальные и неуместные: вопрос о переговорах в Чечне и об исламском государстве на территории России (1259), об укрупнении регионов (1298), об умении прощать обиды (1304).
4. Вопросы, оцененные как актуальные, но неуместные: вопрос об отношении к исламу (1294), о жестокости и насилии на телевидении (1305).
На уровне обыденного мышления события и явления социального мира как правило воспринимаются сквозь призму 'жизненного мира' человека. Это тривиальное утверждение особенно актуально для рассмотренной ситуации – прямой эфир с президентом страны. Статус, вменяемый людьми этому мероприятию, предполагает, что разговор должен быть об обществе, и значит – о них самих, то есть президент должен снизойти до обыденности 'простого человека'. В принципе можно говорить о следующей закономерности.
Все вопросы подразделяются на три категории: 'моя реальность' – 'не моя, но знакомая реальность' – 'не моя реальность'. Соответственно этому распределяются и оценки прозвучавших вопросов, и мобилизуются интерпретативные схемы, объясняющие, почему этот вопрос актуален 'лично для меня', или почему можно признать его актуальность 'в принципе', или почему вопрос безоговорочно воспринимается как неуместный и неактуальный.
Статусом 'моя реальность' наделяются темы, в отношении которых человек имеет определенный опыт, непосредственно связанный с его жизнью или жизнью близких ему людей.
Статус 'не моя, но знакомая реальность' предполагает более сложные рефлексивные действия: проекцию некоторой ситуации на возможные обстоятельства собственной жизни (например, пенсия, инвалидность) или же простраивание опосредующих элементов или звеньев связующей цепочки (например, влияние коррумпированности чиновников, занимающихся малым бизнесом, на цены и на благосостояние людей).
Статус 'не моя реальность' не означает безусловного отторжения и неприятия темы. В значительной мере это определяется усвоенными 'генерализованными установками' в отношении тех тем, где они сформированы. Например, ситуация в Чечне оказывается наиболее проработанной в 'военно-политическом аспекте', в том, что касается армейских проблем и реформы в армии, а вот социально-гуманитарные проблемы остаются слабо проработанными, а зачастую и несформулированными. В любом случае, связь с 'не моей реальностью' является более или менее проблемной: либо требуются очень сложные опосредующие интерпретативные переходы, либо возникают стереотипизированные реакции (отличающиеся, как и любой стереотип, низкой лабильностью, чувствительностью к новой информации), либо устойчивое отторжение и темы, и автора, ее поднимающего.
|