|
Спустя две недели после террористического акта в Москве большая часть россиян (69%) по-прежнему считают операцию по освобождению заложников успешной, потому что многие из них были спасены. Противоположного мнения – операция была неуспешной, потому что многие люди погибли – придерживается пятая часть опрошенных (20%). Еще 11% затруднились с ответом.
Стоит отметить, что за прошедшую неделю распределение мнений респондентов по этому вопросу мало изменилось – все изменения находятся в пределах статистической погрешности, а значит, не являются статистически надежными показателями того, что люди стали иначе оценивать операцию по освобождению заложников.
| |
2-3 ноября ('Норд-Ост': действия властей // Доминанты. Поле мнений. 2002. № 44 (http://www.fom.ru/survey/dominant/517/1243/4185.html))
|
9-10 ноября |
|
Операция по освобождению заложников была ... |
|
успешной, потому что многих людей спасли |
73 |
69 |
|
неуспешной, потому что многие люди погибли |
18 |
20 |
|
затрудняюсь ответить |
9 |
11 |
|
Как и в прошлом опросе, чаще, чем в среднем по выборке, называют спецоперацию успешной сторонники В. Путина (76% против 79% неделю назад). О том, что операция была неудачной, чаще, чем в среднем, говорят респонденты с высшим образованием (27%).
Среди опрошенных экспертов, как и среди рядовых респондентов, две трети считают операцию по освобождению заложников успешной. Четверть представителей региональных элит называют операцию неудачной, причем за прошедшую неделю распределение мнений экспертов по этому вопросу также не претерпело существенных изменений.
Чаще всего и участники ДФГ, и региональные эксперты отмечали, что главной целью властей в ситуации с захватом заложников было спасение жизни людей:
- 'Конечно, первое - освободить заложников... Потому что гибель такого количества людей - это власти не делает чести' (ДФГ, Москва).
- 'Должно быть важнее освобождение заложников, о чем власть и декларировала...'
(ДФГ, Москва).
- 'Основное было – спасти эту тысячу жизней'
(ДФГ, Самара).
- 'Если бы не было задачи спасти заложников, они бы просто разрушили здание, и всё. Правильно?'
(ДФГ, Новосибирск).
- 'Я думаю, что в этой ситуации власти, прежде всего, ставили цели освободить заложников'
(эксперт, Владимир).
- 'Ну, тут другого мнения быть не может может - что все-таки сохранить жизнь людей' (эксперт, Иваново).
'Цели – конечно, не допустить взрыва, и, конечно же, спасти как можно больше людей' (эксперт, Рязань).
Гораздо реже участники фокус-групп и эксперты говорили о том, что власти стремились не только спасти заложников, но и 'не потерять лицо':
- '<Иначе> пустили бы на самотек это всё. Спасти заложников была цель и, наверное, еще при этом не потеряв лицо государства'
(ДФГ, Самара).
- 'Наиболее важно для властей было спасение жизни заложников. Но это одновременно было и спасение собственного авторитета. Это взаимосвязано - нельзя было спасти московской власти, и любой власти спасти свое поли-тическое лицо, не спасая заложников. Нельзя было. Это взаимосвязано' (эксперт, Владимир).
'Но я думаю, что России важно, чтобы в международном мире была оценка сильной России. Второе – это спасение заложников. Потому что спасти заложников можно было, сказав, что мы завтра закончим, , - и отпустили бы, в конце концов. Но именно было нужно показывать, что Россия сильная, - это первое' (эксперт, Иваново).
Наконец, совсем редко респонденты отмечали, что целью властей было уничтожение террористов:
- 'Там была не одна цель, а несколько. Плюс еще терроризм уничтожить'
(ДФГ, Новосибирск).
- 'Ну, а с другой стороны, цель еще была... Ну, ответ на этот вопрос вчера дал президент, и, в общем, это легло как бы на душу душу - как и думалось, что была и демонстрация того, что пойдем на жертвы, но будем уничтожать...' (эксперт, Иваново).
Однако судя по результатам массового опроса, иерархия приоритетов у респондентов совсем иная – почти для половины россиян (49%) более важным было любой ценой уничтожить террористов, даже рискуя жизнями заложников, причем чаще говорят об этом мужчины (57%) и жители малых городов (57%). И только 37% опрошенных полагают, что следовало любой ценой спасти заложников, пойти на переговоры с террористами. Это мнение чаще разделяют люди в возрасте от 35 до 50 лет (42%), лица с высшим образованием (45%), жители больших городов (50%). Еще 14% респондентов затруднились с ответом.
Кстати, стоит отметить: люди, ориентированные на спасение заложников, сомневаются в успехе проведенной операции вдвое чаще, нежели те, кто считает более важной задачей уничтожение террористов, , - последние, наоборот, гораздо чаще оценивают спецоперацию как успешную.
| |
Все |
Во время теракта следовало любой ценой... |
|
спасти заложников |
уничтожить террористов |
затр. ответить |
|
Операция по освобождению заложников была... |
|
успешной, потому что многих людей спасли |
69 |
61 |
80 |
52 |
|
неуспешной, потому что многие люди погибли |
20 |
29 |
14 |
17 |
|
затр. ответить |
11 |
10 |
6 |
31 |
|
В то же время довольно велика доля тех, кто считает приоритетной целью спасение жизни заложников и называет спецоперацию успешной, вероятно, руководствуясь соображением, что количество жертв могло быть еще большим.
- 'Потому что раньше бы начали - сколько бы там народу погибло... Просто могли взорвать все это здание' (ДФГ, Москва).
'Пострадало бы больше, театр бы рухнул' (ДФГ, Новосибирск).
Приоритеты представителей региональных элит в этом вопросе совпадают с приоритетами рядовых россиян: половина экспертов считает, что следовало любой ценой уничтожить террористов, даже рискуя жизнями заложников, и только треть – что нужно было любой ценой спасти заложников, даже пойдя на уступки террористам.
Более половины россиян (59%) считают, что в ходе операции по освобождению заложников было сделано все, чтобы количество жертв было минимальным. Чаще так думают избиратели В. Путина (65%) и адаптированные пессимисты (65%). В то же время четверть россиян (26%) полагают, что сделано было не все, и жертв среди заложников могло бы быть меньше. Об этом чаще говорят респонденты с высшим образованием (37%) и жители больших городов (33%). Еще 15% затруднились с ответом.
Отметим, что оценка сделанного властями для уменьшения количества жертв существенно влияет на оценку успешности всей операции. Респонденты, уверенные в том, что власти предприняли для этого все возможное, в большинстве своем считают операцию успешной.
|
|
Все |
Чтобы количество жертв было минимальным, было сделано... |
|
всё |
не всё |
затр. ответить |
|
Операция по освобождению заложников была... |
|
успешной, потому что многих людей спасли |
69 |
86 |
42 |
50 |
|
неуспешной, потому что многие люди погибли |
20 |
8 |
47 |
18 |
|
затр. ответить |
11 |
6 |
11 |
32 |
|
Те же, кто полагает, что власти сделали для спасения заложников далеко не все, гораздо реже решаются назвать операцию успешной.
А вот среди представителей региональных элит распределение ответов на этот вопрос совсем иное, нежели среди рядовых граждан. Только треть опрошенных экспертов полагает, что в ходе спасательной операции было предпринято все возможное для уменьшения количества жертв. При этом половина экспертов уверены, что сделано было далеко не все. Однако, как и в случае с рядовыми гражданами, половина экспертов, разделяющих подобную позицию, считают, что операция по освобождению заложников была успешной.
Участники фокус-групп полагают, что штурм с применением газа был единственным выходом в сложившейся ситуации, а спецназ сработал 'на отлично':
- 'Конечно, там сказано было о газе – претензии, что люди погибли. Но по-другому было нельзя'
(ДФГ, Новосибирск).
- '
1-я участница: Другого выхода у них просто не было.
2-й участник: По поводу этого газа, да' (ДФГ, Москва).
- 'Ну, те, что штурмовали, сработали профессионально – что там скажешь?'
(ДФГ, Москва).
Главная претензия респондентов к властям – плохая организация медицинской помощи заложникам уже после эвакуации:
- 'Вот информация в прессе была как раз насчет МЧС, насчет скорой помощи. Водители не знали, куда ехать'
(ДФГ, Самара).
- 'Не знали, куда кого везти. Было такое... Они предлагали свой переносной госпиталь поставить прямо напротив <
Театрального> центра. Власти сказали, что в Москве и так достаточно больниц, ни к чему... Если бы этот госпиталь был развернут, наверное, больше жизней можно было бы спасти' (ДФГ, Самара).
- 'Оказание помощи, на самом деле, пострадавшим. Во-первых, как ни заверяли, а 'Скорая помощь' не была подготовлена, поэтому и пострадавших больше было'
(ДФГ, Москва).
- '
1-я участница: Люди, которые поступали в больницы... им же не разрешали, врачам, ставить никакой диагноз – никакого отравления газом, а только сердечная недостаточность и не более. Это уже позже пошли сведения, когда выступил вот этот министр здравоохранения и сказал, что это за газ, то есть когда уже пошла эта информация в прессу. А до этого люди поступали в больницы, и им помощь не оказывали.
2-я участница: Не то что не оказывали – даже и не рисковали.
1-я участница: Не ту помощь оказывали. Им оказывали не как отравление газом, а как сердечную недостаточность. Это же совершенно разные вещи' (ДФГ, Москва).
Стоит отметить, что неделю назад (См.: 'Норд-Ост': действия властей (http://www.fom.ru/survey/dominant/517/1243/4185.html)) на групповых дискуссиях респонденты также говорили об оправданности штурма и блестящей работе спецслужб в его ходе, и отмечали плохую организацию эвакуации и первой медицинской помощи людям уже после спецоперации.
В целом же большая часть респондентов (67%) полагают, что российские власти во время террористического акта в Москве доказали свою способность эффективно действовать в критической ситуации. Чаще это мнение разделяют избиратели В. Путина (74%). Противоположной точки зрения – власти продемонстрировали свою неспособность эффективно действовать в критической ситуации – придерживаются в три с половиной раза меньше опрошенных (19%), чаще это респонденты с высшим образованием (27%) и высокими доходами (24%). Еще 14% затруднились с ответом.
Распределение мнений региональных экспертов по этому вопросу совпадает с распределением мнений рядовых граждан – более двух третей экспертов считают, что власти доказали свою способность действовать эффективно в критических ситуациях, и только пятая часть уверены в обратном.
И рядовые граждане, и эксперты нередко говорят, что ждали от властей именно таких действий, которые она и продемонстрировала:
- '
1-я участница: Президент правильно поступил, в принципе. Как президент, он поступил так, как должен был поступить.
Модератор: А все так считают, нет?
2-й участник: В общем, да... В общем-то, от него и ждали этого.
3-й участник: Примерно.
4-й участник: Да.
5-я участница: Я тоже так считаю' (ДФГ, Самара).
Кстати, стоит отметить, что эффективные действия власти в этой ситуации респонденты отнюдь не считают какой-либо ее особой заслугой – по мнению опрошенных, власть просто выполняла свои обязанности:
- '
1-я участница: Он поступил так, как должен был поступить. Почему сразу его нужно назвать героем?
2-й участник: Это его обязанность.
1-я участница: Да, он выполнил свою обязанность.
3-й участник: Раз его уже выбрали...
1-я участница: Да, это его работа' (ДФГ, Самара).
- 'Я считаю, что операция – одно из действий власти, произведенное в рамках одной из ее функций. Я еще рассматриваю много функций, которые должна осуществлять власть. И из этого следует в целом оценка власти... Если бы был взрыв, возможно бы произошел некоторый крен в оценке власти'
(эксперт, Красноярск).
В ходе групповых дискуссий (как на этой неделе, так и на прошлой (См. 'Норд-Ост': действия властей http://www.fom.ru/survey/dominant/517/1243/4185.html ) респонденты нередко упрекали спецслужбы и милицию в том, что сама подобная ситуация – захват заложников в центре столицы – стала возможной:
- '
1-я участница: Потому что вообще-то основное ответственное лицо за безопасность у нас является Министерство внутренних дел. Оно должно заниматься внутренними делами, а безопасности никакой от них нет.
Модератор: То есть они... вы считаете, что они виноваты в том, что был допущен захват заложников?
2-й участник: Да, в общем.
3-я участница: Есть на них, мне кажется, есть на них вина-то, в общем.
1-я участница: Милиция, она тоже виновата в первую очередь.
4-й участник: Это даже не МВД, а эти чекисты, ФСБ – они, скорее всего' (ДФГ, Самара).
- Модератор: Мы сейчас говорим не о тех, кто штурмовал, а о спецслужбах, которые работают.
Участница ДФГ: Конечно, они проворонили, они сами сказали, что это не лучшая их операция. Они сами оценили свои действия' (ДФГ, Москва).
На московской фокус-группе возникает 'конспирологическая' версия о причастности властей к этому теракту – по мнению ряда респондентов, российской власти (или отдельным властным структурам) было просто 'выгодно' 'прозевать' подготовку и осуществление такого крупномасштабного террористического акта.
- '
1-й участник: Может быть, крамольная мысль, но напрашивается, – что кому-то это было надо.
Модератор: Из спецслужб?
1-й участник: Да, не только из спецслужб, но из большой политики. Это как в шахматах – есть жертва фигуры, чтобы достичь победы.
Модератор: А кому это могло быть нужно?
1-й участник: Ну, я предположений таких строить не могу, но мысль такая напрашивается. Власть имущим, так скажем. ...Это развязывает руки для каких-то действий. ...Для радикальных военных действий.
Модератор: А зачем были нужны радикальные военные действия?
2-я участница: Чтобы не прекращать войну в Чечне.
3-й участник: А предвыборная кампания в регионах, вы это не допускаете?
2-я участница: ...Я думала, что это был спектакль хорошо разыгранный... Все это продумано, чтобы война не прекращалась. Нами же и задумано... Президентом' (ДФГ, Москва).
При этом многие участники фокус-группы соглашаются с озвученными выше версиями или, по меньшей мере, допускают, что власть может быть причастна к захвату заложников в Москве:
- '
Модератор: Скажите, что вы думаете по поводу этой версии Олега?
1-я участница: Мы согласны. Мы его поддерживаем.
2-й участник: Мы не отвергаем эту идею.
3-я участница: Я туда и сюда склоняюсь.
4-я участница: Какое – пронести в театр столько взрывчатки...
5-я участница: Это не один и не два дня.
1-я участница: Именно кому-то это выгодно было. И чтобы были закрыты глаза...' (ДФГ, Москва).
Стоит сказать, что подобное представление – власть ради своих политических целей не погнушается пожертвовать жизнями своих граждан – весьма характерно для постсоветского массового сознания, причем особенно ярко эти установки проявились после взрывов жилых домов в Москве в 1999 году: тогда более четверти опрошенных (28%) допускали, что эти взрывы были организованы российскими властями (Версии взрывов жилых домов // Сообщения Фонда 'Общественное мнение'. 2000. № № 004 (539), 2 февр. (http://www.fom.ru/reports/frames/t000430.html)).
Однако в нынешней ситуации версия о 'причастности' власти, судя по всему, уже не имеет столь широкого хождения, как два с половиной года назад, – подобная идея прозвучала только на московской фокус-группе, а на дискуссиях в других городах она не возникала.
Кроме того, некоторые респонденты довольно активно возражают против подобной интерпретации событий:
- 'Просто вы такой человек – если на плите подгорит мясо, то в этом будет виноват тоже Путин'
(ДФГ, Москва).
Половина россиян (51%) считают, что рядовые граждане могут помочь власти бороться с терроризмом (О том, как именно рядовые граждане могут помочь бороться с терроризмом, см. в разделе Ж: ''Норд-Ост': страна после теракта'.). Такой позиции чаще придерживаются молодые люди в возрасте от 18 до 35 лет (57%), респонденты с высшим образованием (60%), лица с относительно высокими доходами (57%) и избиратели Г. Зюганова (57%). Треть россиян (34%) считают, что рядовые граждане не могут помочь власти бороться с терроризмом. Еще 15% опрошенных затруднились ответить на этот вопрос.
Среди представителей региональных элит сторонники точки зрения, согласно которой граждане могут помочь власти в борьбе с терроризмом, встречаются в полтора раза чаще, чем среди обычных респондентов.
- 'Конечно, власть и общество должны участвовать вместе. Ни власть, ни общество врозь этой проблемы не решат. Потому что власть сама не может все видеть и слышать. Терроризм – это довольно скрытое явление. Только помощь со стороны населения, которое, если что, само пострадает в первую очередь, может оказать поддержку власти'
(эксперт, Смоленск).
- 'Я думаю, что это дело всей страны. Опыт мировой показывает, что с терроризмом можно бороться только совместными усилиями, что власть не справится сама'
(эксперт, Вологда).
- 'Если власть предпринимает какие-то акции, то эти акции дадут только тогда эффект, когда граждане понимают и поддерживают. А если будут бороться в одиночку и бояться, то ничего хорошего не будет'
(эксперт, Санкт-Петербург).
- 'Потому что одна власть бессильна. Без общества, без поддержки рядовых граждан ...эта борьба обречена на длительную перспективу'
(эксперт, Киров).
Всего четверть опрошенных экспертов полагают, что в этой ситуации граждане ничем не могут помочь властям:
- 'Я думаю, что это дело самой власти, это ее прямая обязанность – если мы платим налоги, содержим милицию, ФСБ, то власть должна заботиться о нас. Каждый должен заниматься своим делом'
(эксперт, Барнаул).
- 'Рядовые граждане – как они могут участвовать в борьбе с терроризмом? Это обязанность государства. А для чего тогда у нас существуют силовые структуры: ФСБ, МВД, спецназы всякие, они тогда для чего? Дошли до того, что судьба каждого гражданина в его руках, чтобы он нигде не появлялся... Как заложники могут себя защитить?'
(эксперт, Рязань).
Респондентам – и простым россиянам, и представителям региональных элит – был задан открытый вопрос о том, что именно, какие меры должны принимать власти, чтобы не допустить терактов.
Почти половина рядовых граждан, ответивших на этот вопрос (или треть по выборке в целом), предлагали усиление, даже ужесточение мер контролирующе-запретительного характера:
– усиление паспортных проверок и контроля над перемещениями граждан на территории страны: 'брать под контроль всех приезжающих'; 'без прописки не разрешать жить'; 'каждый человек на учете должен быть'; 'более жестким должен быть паспортный режим'; 'проверять прописку и высылать где прописаны' (11% по выборке);
– высылку приезжих, запрещение въезда в Россию: 'выгнать из России всех нерусей'; 'выгнать из России всех иностранцев, особенно с Кавказа'; 'выселить всех кавказцев и не пускать в Россию'; '...вывезти из Москвы всех лиц кавказской национальности' (8%);
– усиление контроля на границах и на дорогах: 'следить за дорогами, установить заслоны на вокзалах'; 'контроль жесткий вести на магистралях'; 'контролировать транспорт при въезде в города'; 'ужесточить въездной контроль' (6%);
– усиление контроля за оружием: 'усилить контроль за продажей оружия'; 'следить за распространением оружия'; 'ужесточить контроль за хранением оружия, издать закон об обязательной регистрации всех огнестрельных предметов, без исключения' (1%);
– ужесточение политики вообще: 'ужесточить власть', 'жестокие меры, круче надо брать...' (4%);
– ужесточение законов: 'изменить меру наказания, применить расстрел всем боевикам'; 'быть строже, применять расстрел'; 'наказания ужесточить' (2%);
– закрытие границ с Чечней: 'блокировать Чечню'; 'закрыть все границы надежно, как раньше'; 'выгнать из России всех чеченцев и закрыть наглухо границу' (2%).
Четверть ответивших на открытый вопрос (или 18% по выборке в целом) говорили не столько о том, какие конкретно меры необходимо предпринимать для предотвращения терактов, сколько о том, что для эффективной борьбы с терроризмом необходимо улучшить работу правоохранительных органов и служб безопасности, в чьи непосредственные функции эта борьба и входит:
– повысить качество работы спецслужб: 'повысить компетенцию милиции'; 'лучше работать МВД, ФСБ'; 'качество работы правоохранительных органов повысить'; 'улучшить работу ФСБ – как КГБ пусть работают' (15% по выборке);
– устранить коррупцию и навести порядок в 'органах': 'бороться с коррупцией в ФСБ'; 'произвести чистку в рядах милиции'; 'убрать коррупцию в милиции'; 'милиция должна быть честной, не брать взяток' (3%);
– улучшить финансирование правоохранительных органов и служб безопасности: 'больше денег платить милиции'; 'правоохранительные органы должны лучше финансироваться, иметь хорошую современную аппаратуру'; 'поднять зарплату омоновцам' (1%);
– вести активную агентурную работу: 'иметь круг информаторов'; 'вводить агентов к террористам'; 'проводить тайную работу по борьбе с терроризмом' (1%).
Каждый десятый респондент заявил, что для предотвращения терактов необходимо проявлять бдительность: 'не расслабляться'; 'бдительность – на все мелочи обращать внимание'; 'все время быть начеку'.
Еще 7% полагают, что для предотвращения террористических атак власти следует принять меры по разрешению чеченского конфликта. Однако представления у граждан о том, как именно нужно его решать, весьма различные. Кто-то высказывает крайне туманные пожелания 'скорее решать как-то чеченскую проблему' (2%), а кто-то предлагает вполне конкретные действия – от мирных переговоров (3%) до уничтожения Чечни: 'забомбить, уничтожить Чечню' и 'мобилизовать все мужское население и уничтожить все население Чечни' (1%).
Также респонденты предлагают 'порядок в стране навести' (4%) и проводить разъяснительную работу с населением, налаживать сотрудничество (2%). Еще 1% опрошенных считают, что власти вообще ничего не могут предпринять для предотвращения терактов ('а вообще с терроризмом бесполезно бороться'; 'власти, наверное, ничего не могут сделать').
В целом же, как видно из приведенных выше высказываний, именно жесткие меры борьбы с терроризмом оказались среди рядовых россиян наиболее популярными.
Представители региональных элит также высказывались за жесткие меры, однако, в отличие от рядовых граждан, делали это существенно реже:
- 'Гражданам Чечни ... в данном случае поставить запрет на въезд в Москву, считать их персоной нон грата на какое-то время – ровно до окончания. Они ведь <
сейчас> граждане России и спокойно разъезжают, и кто им может запретить въехать в Москву? Милицейские кордоны здесь не помогут, а раз мы находимся в состоянии войны или наведения конституционного порядка, это может временно ограничить их перемещение' (эксперт, Барнаул).
- 'Во-первых, ограничить въезд нелегалов. Во-вторых, провести строгую регистрацию тех, кто живет: зарегистрировать тех, кто здесь живет и работает, не нарушая права свободного передвижения'
(эксперт, Смоленск).
Региональные эксперты, как и рядовые граждане, немало говорили о том, что следует уделять больше внимания правоохранительным органам и спецслужбам.
- 'Я думаю, что сегодня надо усилить требования к структурам силовым. Надо не только требования повысить, но и повысить зарплату, обучать, больше финансировать из федерального бюджета, им нужно особое понимание. Ведь ФСБ сколько гнули, ломали, растаскивали, а сегодня время показывает, что их надо собирать, специалистов обучать и достойную зарплату платить'
(эксперт, Екатеринбург).
- 'Совершенствование спецслужб'
(эксперт, Саратов).
Многие эксперты говорили о том, что для предупреждения терактов необходимо решать чеченскую проблему, устранить этот конфликт, причем так же, как и рядовые граждане, предлагали различные способы его решения – от силовых мер до мирных.
- 'Если говорить о Чечне ... это должно решаться силовыми методами, потому что на Кавказе признают только силу. Действенный метод – он должен быть во главе, и вслед за ним – экономический. Вдолбить им можно только силой, а потом подкреплять экономически – чтобы не занимались там грабежами, похищениями там и прочее'
(эксперт, Санкт-Петербург).
- 'Единственное – это мир, мир в Чечне... Мне кажется, что 99% чеченцев уже не хотят крови на ближайшие 20-30 лет. Агрессивности не будет. Они хотят мирной жизни. Надо нам сейчас это как-то уладить'
(эксперт, Владимир).
В отличие от рядовых граждан представители региональных элит немало говорили о том, что для эффективной борьбы с терроризмом российским властям следует сотрудничать с властями других стран, обладающих большим опытом в этом вопросе.
- 'Более профессиональная, более нацеленная координация с силовыми ведомствами других стран, обмен опытом'
(эксперт, Санкт-Петербург).
- 'Надо опыт мировой изучать, как американцы боролись'
(эксперт, Вологда).
Наконец, некоторые эксперты считают, что следует предупреждать и искоренять социальные и экономические корни терроризма.
- 'Главный источник чеченского террора – это наличие среды, ненормальной для жизни, где целые поколения научены убивать и стрелять, но при этом они не получают нормального образования, воспитания. Это люди, которые живут в ненормальных условиях, недоедают, недосыпают. Терроризм возникает в такой среде'
(эксперт, Иваново).
- 'Улучшение уровня жизни населения – чтобы не было обездоленных, обделенных, маргинальных слоев общества, распространения различных религиозных сект, как это сейчас на Урале'
(эксперт, Санкт-Петербург).
Мы задали экспертам вопрос о том, следует ли ради усиления безопасности уменьшить гражданские права и свободы. Большая часть опрошенных представителей региональных элит уверены, что даже в такой критической ситуации ущемлять свободы не следует.
- 'Нет, я думаю, что не надо этого делать. Гражданские свободы нельзя ограничивать. Мы такой кровью за это заплатили! Десять лет мы боролись, и, наконец, много достигли. И если мы сейчас начнем урезать, то мы вернемся назад'
(эксперт, Екатеринбург).
- 'Я думаю, что это не будет выходом из положения. Я думаю, что люди вдохнули воздух свободы 11 лет назад, когда провозгласили независимость России'
(эксперт, Киров).
- 'Нет, наверное, потому что очень быстро можно скатиться к диктаторскому режиму. В принципе у нас всегда Россия любила сильную руку и жестокого царя, но, в конце концов, ничем хорошим это не заканчивалось'
(эксперт, Ханты-Мансийск).
Что касается отношения рядовых граждан к этому вопросу, то, по мнению большинства экспертов, однозначной поддержки такая мера тоже не встретит. Часть наших сограждан, по мнению экспертов, выскажется за введение ограничений ради безопасности, однако немалое количество россиян будет против.
- 'Я думаю, что половина на половину, потому что население в сельской местности, в отдаленных районах – они почти не пользуются этой свободой и недопонимают в силу каких-то условий. А вот в городах, где интеллигенция и средний класс, они понимают, что такое свобода, и поэтому будут ее отстаивать'
(эксперт, Екатеринбург).
- 'Знаете, примерно 50 на 50. Многие хотят наведения жесткого порядка, причем очень жесткого, но в то же время есть такие люди, которые скажут, что это разрушает то, что мы натворили за десять лет, какие-то зачатки гражданского общества'
(эксперт, Барнаул).
Однако многие эксперты с тревогой говорят о том, что власти, оказавшись перед выбором, могут пойти на определенные ограничения гражданских свобод ради поддержания безопасности.
- 'Безопасностью власть никогда не пожертвует. Придется в какой-то степени ограничить какие-то свободы'
(эксперт, Смоленск).
- 'Да, я думаю, что, наверное, власть пожертвует свободой. Любая власть, даже в обычных условиях, у нее есть тенденция к ограничению свободы, а если встречает поддержку среди населения – тогда тем более пойдет на это'
(эксперт, Санкт-Петербург).
- 'Я думаю, что немного урежет гражданские свободы, потому что сейчас тенденция наблюдается – закон о прессе, где сказано, что пресса должна дозировать информацию... И у меня есть опасения, что как бы не выплеснули вместе с водой и ребенка'
(эксперт, Екатеринбург).
- 'Тяжело говорить, что власть предпримет. Не исключено, что пожертвует какими-то свободами, потому что это будет выгодно политически, поскольку много косвенных к тому оснований'
(эксперт, Красноярск).
Итак, спустя две недели после террористического акта в Москве большая часть россиян – как рядовых граждан, так и экспертов – считает операцию по освобождению заложников успешной и одобряет предпринятые действия властей. Многие респонденты полагают, что их главной целью было спасение жизни заложников и что власти предприняли все возможное, чтобы количество жертв было минимальным. Респонденты ожидали от власти именно такого поведения, и сейчас большинство жителей страны уверены, что своими действиями власть продемонстрировала собственную эффективность в критических ситуациях.
Почти половина рядовых россиян и три четверти представителей региональных элит полагают, что рядовые граждане могут помочь властям бороться с терроризмом. Наиболее популярными методами борьбы с терроризмом среди простых россиян оказались жесткие меры: общее усиление контроля, ужесточение законов и политики в целом – и особенно в отношении приезжих. А вот эксперты высказываются за жесткие меры намного реже, чем рядовые граждане. Многие из них выступают против любых ограничений гражданских свобод, предпринимаемых во имя – или под предлогом – усиления общественной безопасности, и высказывают беспокойство в связи с тем, что власть, по их мнению, может пойти на подобные меры. |