|
Антиолигархические акции российских властей воспринимаются нашими согражданами весьма неоднозначно. Подавляющее большинство не сомневается втом, что претензии властных структур к 'капитанам бизнеса' по поводу нарушений, допущенных последними в ходе приватизации, вполне обоснованы: 69% респондентов полагают, что обвинения, выдвинутые правоохранительными органами, – 'результат серьезного расследования', и только 10% – что 'эти обвинения вымышлены, сфабрикованы'. Причем вторая точка зрения ненамного чаще разделяется молодежью (15%) и гражданами с высшим образованием (14%) – представителями социально-демографических групп, демонстрирующих обычно несколько более благожелательное, чем прочие, отношение к бизнесу.
При этом респонденты не склонны поддерживать идею о 'приватизационной амнистии'. Почти две трети опрошенных высказываются за пересмотр итогов приватизации в тех случаях, когда она проводилась с нарушением закона. Но еще более решительно – и это обстоятельство заслуживает особого внимания – граждане выступают за возбуждение уголовных дел против владельцев незаконно приватизированных предприятий.
| |
21-22 июля |
В последнее время правоохранительные органы выдвинули против руководителей многих крупных фирм, компаний, обвинения в том, что в ходе приватизации принадлежащих им предприятий были допущены серьезные нарушения. Одни считают, что эти обвинения – результат серьезного расследования. Другие считают, что эти обвинения вымышлены, сфабрикованы. С какой точкой зрения – первой или второй – Вы согласны? |
|
с первой |
со второй |
затр. ответить |
|
Одни считают, что если при проведении приватизации нарушались законы, то следует пересмотреть итоги приватизации. Другие полагают, что даже если входе приватизации были допущены нарушения, итоги приватизации пересматривать не следует. С какой точкой зрения – первой или второй – Вы согласны? |
|
с первой |
63 |
72 |
46 |
41 |
|
со второй |
19 |
18 |
46 |
13 |
|
затр. ответить |
17 |
10 |
8 |
46 |
|
Как Вы считаете, против владельцев предприятий, приватизированных с нарушением закона, надо или не надо возбуждать уголовные дела? |
|
надо |
75 |
84 |
66 |
52 |
|
не надо |
12 |
9 |
24 |
17 |
|
затр. ответить |
13 |
8 |
10 |
31 |
|
Казалось бы, возбуждение уголовного дела – гораздо более сильная мера, нежели пересмотр приватизационной сделки. Исходя из этого можно было бы ожидать, что часть сторонников такого пересмотра сочтет лишение незаконно приобретенной собственности достаточно суровым наказанием для проштрафившихся 'капитанов бизнеса'. К тому же очевидно, что доля (фактически – основная) вины за каждое нарушение в процессе приватизации лежит не на предпринимателях, а на чиновниках, допустивших соответствующее нарушение.
Между тем респонденты значительно охотнее высказываются за уголовное преследование собственников приватизированных предприятий, нежели за пересмотр приватизационных сделок. Фактически это означает, что некоторые россияне готовы санкционировать такое преследование, не соглашаясь в то же время на лишение виновных незаконно приобретенной собственности. Особенно отчетливо это противоречие просматривается в позициях тех, кто считает обвинения, предъявленные ныне ряду олигархов, сфабрикованными: доли сторонников и противников пересмотра незаконных приватизационных сделок в этой группе респондентов одинаковы, а идею о возбуждении уголовных дел здесь поддерживают почти втрое чаще, чем отвергают.
За этим парадоксом стоит, по-видимому, столкновение двух разнонаправленных установок, во многом определяющих отношение российских граждан к рассматриваемой проблеме: с одной стороны – установки на восстановление справедливости, сдругой – на обеспечение экономической, социальной и политической стабильности. Подавляющее большинство наших соотечественников оценивает проведенную в стране приватизацию как грандиозную аферу, приведшую к неправедному обогащению узкой группы лиц и предопределившую снижение уровня жизни основной массы населения. Но многие – в том числе и часть тех, кто именно так оценивает приватизацию, – опасаются нового передела собственности и полагают, что он мог бы обернуться национальной катастрофой.
Как показал опрос ФОМ, проведенный три недели назад, среди респондентов, выступающих против пересмотра итогов приватизации, мнение о том, что она принесла стране больше вреда, чем пользы, почти втрое популярнее, нежели противоположная точка зрения.
Неудивительно поэтому, что и в ходе опроса, рассматриваемого сегодня, некоторые респонденты, высказывающиеся против пересмотра даже тех приватизационных сделок, которые совершались с нарушением закона, демонстрируют, вместе с тем, желание возбудить уголовные дела против бизнесменов, заключивших такие сделки, то есть – наказать собственников, избежав передела принадлежащих им предприятий. Позиция не слишком реалистическая, но психологически вполне объяснимая.
Сопоставление двух опросов, проведенных с очень незначительным временным интервалом, позволяет сделать и еще одно – кажется, немаловажное – заключение. Формулировки вопросов здесь различаются весьма принципиально: в первом случае речь идет о перспективе пересмотра итогов приватизации в целом, безотносительно к обстоятельствам заключения приватизационных сделок, во втором – лишь о том, подлежат ли пересмотру сделки, проведенные противозаконно. Однако распределение ответов различается не слишком существенно.
| |
Одни считают, что необходимо пересмотреть итоги приватизации. Другие считают, что итоги приватизации пересматривать недопустимо. С какой точкой зрения – первой или второй – Вы согласны? |
Одни считают, что если при проведении приватизации нарушались законы, то следует пересмотреть итоги приватизации. Другие полагают, что даже если в ходе приватизации были допущены нарушения, итоги приватизации пересматривать не следует. С какой точкой зрения – первой или второй – Вы согласны? |
|
30 июня – 1 июля |
21 – 22 июля |
|
С первой |
58 |
63 |
|
Со второй |
23 |
19 |
|
Затр. ответить |
19 |
17 |
|
В ходе социологических исследований наши сограждане неизменно демонстрируют чрезвычайно уважительное отношение к закону (что, разумеется, ни в коей мере не характеризует реальный уровень законопослушания в стране). И если в данном случае оговорка о незаконности приватизационных сделок не влечет за собой резкого увеличения доли сторонников их ревизии, то означать это может только одно: большинство респондентов и в первом случае исходило из того, что в процессе приватизации законы повсеместно нарушались. В пользу этого утверждения косвенно свидетельствует тот факт, что 74% респондентов в принципе убеждены: 'в России нельзя заработать большие деньги, не нарушая законы', тогда как противоположное мнение разделяют только 18% опрошенных. Соответственно, говоря о необходимости пересмотра итогов приватизации – даже в ситуации, когда формулировка вопроса не содержала специальной оговорки о незаконности приватизационных сделок, – многие респонденты высказывались, прежде всего, именно за восстановление законности, а не за тотальную реприватизацию и радикальную смену экономической модели. Последняя идея значительно менее популярна.
Как уже отмечалось, 69% респондентов признают обвинения, выдвигаемые сегодня против 'капитанов бизнеса', результатом 'серьезного расследования'. На первый взгляд, это может показаться симптомом массовой поддержки антиолигархических акций, предпринимаемых властями. Однако в действительности дело обстоит несколько иначе. Ведь альтернативный вариант ответа – 'обвинения вымышлены, сфабрикованы' (его, напомним, избрали 10% опрошенных) – и не мог собрать много 'голосов' в условиях, когда подавляющее большинство граждан уверено в незаконности большей части приватизационных сделок. Если респондент уверен, что едва ли каждый олигарх приобрел свою собственность, нарушая законы, то он, естественно, охотнее поверит тому, что правоохранительные органы обнаружили соответствующие нарушения, чем сочтет, что они сфальсифицировали обвинения. Но отсюда еще вовсе не следует, что он готов с доверием отнестись к декларациям властей о восстановлении законности.
Только 35% опрошенных экспертов соглашаются, что 'в основе действий правоохранительных органов – принципиальная и долгосрочная стратегия', тогда как большинство (54%) склоняется к точке зрения, согласно которой 'эти действия – не более чем кампания, направленная на то, чтобы припугнуть олигархов'. Причем эксперты не склонны верить в то, что власть дистанцируется от всех олигархов и готова объективно и беспристрастно оценивать их действия. Лишь 32% опрошенных полагают, что М.Касьянов ближе к истине, когда говорит, что 'все олигархи потеряли иммунитет и неприкосновенность', нежели Б.Немцов, уверяющий, что 'у власти появились любимые и нелюбимые олигархи'; 50% – признают правоту лидера СПС.
Что же касается 'рядовых' граждан, то они, похоже, вообще не верят, что власть всерьез вознамерилась ликвидировать олигархов 'как класс' и установить новые, основанные на верховенстве закона, правила взаимоотношений с крупным бизнесом. Во всяком случае, на фокус-группах такая гипотеза даже не возникала. Лишь один из участников дискуссии, отвечая на вопрос модератора о том, хороши ли, правильны ли действия, предпринятые в отношении олигархов, заявил: 'Нет, если это действительно попытка пересмотреть и все начистоту сделать, конечно, хорошо'. Но тут же добавил: 'Ну, а так, как у нас это в России делается, так, по-моему, лучше не предпринимать таких шагов. Потому что это опять проблема для народа'.
Смысл происходящего участники дискуссий склонны видеть, как правило, либо в переделе собственности в пользу новых фаворитов власти из числа олигархов, либо в государственном рэкете, либо, наконец, в демонстрации силы.
Любопытно, что на новосибирской фокус-группе первую версию отстаивал единственный участник дискуссии, выступавший с либеральных позиций и постоянно полемизировавший с теми, кто говорил о приватизации как об афере, принесшей стране исключительно негативные последствия. Однако, отвечая на вопрос о том, с какой целью предпринимаются сегодня атаки на олигархов, этот молодой программист сказал: 'Перераздел собственности. Человек другой. Значит, команда у него будет меняться, несмотря на то даже, что он проводит тот же курс. Он моложе, у него другие связи есть. Скорее всего, будет перераздел собственности. Ряд олигархов, особенно старых, могут придерживаться несколько не той политики... У него появляются новые люди в окружении. Соответственно те, которые не принимаются в его команду, того надо удалять, в том числе, экономическими методами'.
Причем, похоже, предположение о том, что целью наступления на отдельных олигархов является обновление круга приближенных к власти, не вызывает ни у этого, ни у других участников дискуссий, особого возмущения. Другая участница, голосовавшая за В.Путина и продолжающая ему симпатизировать, рассуждает: 'Может быть, это первый шаг как раз работы Путина. До этого он присматривался... Я надеюсь, что будет когда-то... Не сразу же. Он пришел туда, где вообще не знает, что там. Присмотрелся. Тех людей, которые не устраивают, мыслят не так, как хотелось бы по этой программе – кого-то заменит, кого-то вообще поприжмет'.
Участник самарской фокус-группы полагает, что 'государство в лице господина Путина начинает выжимать деньги из олигархов'. Прокуратуру же он уподобляет насосу для выкачивания денег.
Неоднократно высказывается и мысль о том, что новая власть стремится продемонстрировать силу, припугнуть олигархов. 'Ну, мне все-таки больше кажется, что это просто демонстрация власти. Что он вроде что-то как-то может сделать. Чтобы больше боялись'. 'Это первый шаг просто. Пробный шаг. Посмотреть, какие будут последствия, ...кто зашевелился, у кого шапка загорелась, кто виноват или кто больше виноват'..
Не обходится, разумеется, и без предположения, что олигархи сводят счеты между собой, используя властные рычаги: 'Я так понимаю, что борьба идет между самими ими, а президент в стороне. Они между собой разбираются, решают, а потом ему скажут: вот так и так'.
Но при всем разнообразии версий относительно подтекста атак на олигархов все участники дискуссий единодушны в том, что принципиальных последствий для страны эта конфронтация иметь не будет. 'Вы не считаете, что это государство серьезно взялось за пересмотр итогов приватизации? – спрашивает модератор. 'Не тот случай', – лаконично отвечает ему участник фокус-группы. 'Либо показуха, либо разборка в большой семье. Не более того. Погрозят, нерадивых в угол поставят, и все', – заявляет другой, отвечая на аналогичный вопрос. Третий полагает: 'Пошумят, и – (кончится) ничем'.
Участники фокус-групп периодически обмениваются мнениями о том, начнется ли в стране гражданская война, если будет предпринята попытка всерьез пересмотреть итоги приватизации. Видно, что многие – хотя и не все – считают такую перспективу вполне реальной в случае, если бы власть пошла на подобное обострение отношений, но полагают, что она не собирается заходить слишком далеко.
Некоторых, впрочем, это не устраивает. 'Ну, все равно они всегда будут на высоте и побеждать, пока у нас у власти не будет настоящий человек' – говорит об олигархах новосибирская пенсионерка, поклонница А.Тулеева. И мечтательно добавляет: 'Вот я, например, если бы меня выбрали президентом, в первую очередь я бы повела к стенке этих всех олигархов. И все наши ресурсы – энергия, нефть, уголь и так далее, – это государства, это народа. И я бы не стала показывать этого Чубайса, когда он приезжает и ему целуют руку. А я бы на месте президента сразу к стенке всех. И всю власть передала народу. И заработала бы своя промышленность, все. А вся эта приватизация – махинация'. Но столь радикальные суждения, надо отметить, звучат нечасто.
Следует отметить, что неверие граждан в серьезность намерений власти в известной мере усугублено предложением прокуратуры к 'Норильскому никелю' о возврате 140 млн. долл. Этот демарш вызвал у некоторых участников дискуссий искреннее возмущение. 'Их обязанность, если они видят нарушение, передать дело в суд, завести дело. Суд будет решать. А так, что такое? Власти говорят: ты нам 140 млн. долларов отдашь, и мы забудем то, что ты украл. А может быть – и не украл, но все равно отдай. Он сейчас отдает, но кому и за что? Это непонятно. Если он отдает, то признает, что украл' – говорит участник самарской фокус-группы. 'Если он отдает, то он признает, что украл, – подхватывает другой. – Значит, он преступник – и будет ходить по улицам и ездить в лимузине; значит, закон для него и для меня – разные'.
По-видимому, этой же – отметим, безупречной – логикой руководствовалось и большинство опрошенных экспертов (65%), заявившее о том, что 'претензии и обвинения, выдвинутые правоохранительными органами, обязательно должны разбираться в суде'. Только 18% экспертов сочли, что 'споры между государством и бизнес – структурами могут быть урегулированы без судебного разбирательства'. Правда, еще 14% опрошенных сочли, что в подобных случаях могут, в зависимости от обстоятельств, использоваться оба механизма.
В целом же приведенные данные свидетельствуют о том, что антиолигархические акции российских властей не приносят ей столь значительных пропагандистских дивидендов, как можно было бы ожидать. Большинство граждан, безусловно, считает, что крупные состояния в сегодняшней России нажиты, мягко говоря, сомнительными махинациями, и полагает справедливым принять меры по восстановлению законности. Однако широко распространенные сомнения в беспристрастности власти мешают им поверить в то, что происходящее действительно является попыткой изменить правила игры, а не решить какие-то более частные задачи, не имеющие общенационального значения. В этих условиях власть, по-видимому, заинтересована в публичном и институционализированном диалоге с крупным бизнесом, диалоге, который – независимо от того, удастся ли сторонам достичь полного взаимопонимания, – удостоверит ее способность говорить со всеми олигархами одним языком.
|