|
В ходе публичной полемики вокруг телеканала НТВ противоборствующие стороны, как известно, предъявили обществу две версии происходящего. 'Мятежная' команда телеканала утверждает, что конфликт имеет исключительно политическую подоплеку: Кремль стремится руками Газпрома установить контроль над НТВ, поскольку его не устраивает ни информационная политика канала, ни сам факт его независимости от властей; предпринимается фронтальное наступление на свободу слова. Версия Газпрома диаметрально противоположна: никакой политики, речь идет исключительно о коммерческих взаимоотношениях; НТВ убыточно, Медиа-МОСТ погряз в долгах, а протест журналистского коллектива препятствовал реализации законных прав акционеров, имеющих контрольный пакет акций телекомпании.
Согласно данным общероссийского опроса, версия, выдвинутая Газпромом, представляется российским гражданам несколько более убедительной: респонденты почти в полтора раза чаще полагают, что причина конфликта лежит в финансовой сфере, чем соглашаются с гипотезой о его политической подоплеке.
Вопрос: 'Одни объясняют события вокруг НТВ преимущественно финансовыми причинами. Другие видят в этой ситуации преимущественно политические мотивы. С каким мнением – первым или вторым – Вы согласны?'
| |
Все |
Возраст |
|
18 – 35 лет |
36 – 50 лет |
Старше 50 лет |
|
С первым |
43 |
41 |
48 |
41 |
|
Со вторым |
30 |
35 |
31 |
24 |
|
Ни с тем, ни с другим |
4 |
4 |
4 |
5 |
|
Затрудняюсь ответить |
23 |
21 |
17 |
29 |
|
Однако, отдавая предпочтение версии Газпрома, наши соотечественники гораздо чаще – в семь раз – симпатизируют не ему, а НТВ. Причем доля опрошенных, выразивших в ходе рассматриваемого опроса симпатию НТВ (Тут необходимо оговориться: после силовой акции, предпринятой 14 апреля, термин 'НТВ' утратил определенность и однозначность - теперь (очевидно, временно) с этой аббревиатурой ассоциируется как ныне действующий канал, так и старая команда, ушедшая с Е. Киселевым. Опрос проводился 14 - 15 апреля, и скорректировать формулировки вопросов с учетом происшедшего уже, разумеется, не бы-ло возможности. Отсюда - некоторые сложности в интерпретации данных. Например, практически не-возможно понять, что означает распределение ответов на вопрос о том, как изменилось отношение рес-пондентов к телеканалу НТВ 'в результате последних событий': ведь одни опрошенные могли, отве-чая, выражать свое отношение к телеканалу, сменившему хозяев, а другие - к команде, ушедшей с не-го. Но в связи с вопросом о том, кому принадлежат симпатии респондентов, сложностей не возникает: в ситуации, когда НТВ противопоставляется Газпром-Медиа, опрошенные не могут не понимать, что речь идет о команде, сопротивлявшейся приходу нового собственника.), практически совпадает с долей респондентов, неделей ранее высказавшихся против смены руководства телеканала (40%).
Вопрос: 'На чьей стороне находятся Ваши симпатии: на стороне НТВ, Газпром-Медиа или ни на чьей?'
| |
Все |
Возраст |
|
18 – 35 лет |
36 – 50 лет |
старше 50 лет |
|
На стороне НТВ |
41 |
47 |
47 |
31 |
|
На стороне Газпром-Медиа |
6 |
6 |
6 |
6 |
|
Ни на чьей |
38 |
35 |
36 |
41 |
|
Затрудняюсь ответить |
15 |
13 |
11 |
21 |
|
Стоит обратить внимание на то, что пожилые респонденты несколько реже поддерживают 'политическую' интерпретацию конфликта и гораздо реже 'болеют' за НТВ, чем представители молодежи и среднего поколения. По-видимому, это обусловлено тем, что уже само существование мощных негосударственных СМИ, позволяющих себе, к тому же, фрондировать против руководства страны, воспринимается значительной частью пожилых граждан как некая аномалия, как симптом социального и политического неблагополучия, – материалы фокус-групп дают определенные основания для такого предположения.
Однако особый интерес вызывает, конечно, отмеченное выше противоречие: преобладание симпатий к НТВ в сочетании с тем, что газпромовская трактовка событий воспринимается с большим доверием, чем версия, отстаиваемая старой командой телеканала.
Вопрос: 'На чьей стороне находятся Ваши симпатии: на стороне НТВ, Газпром-Медиа или ни на чьей?'
| |
Все |
Вопрос: 'Одни объясняют события вокруг НТВ преимущественно финансовыми причинами. Другие видят в этой ситуации преимущественно политические мотивы. С каким мнением – первым или вторым – Вы согласны?' |
|
с первым |
со вторым |
ни с тем, ни с другим |
затр. ответить |
|
На стороне НТВ |
41 |
39 |
63 |
40 |
15 |
|
На стороне Газпром-Медиа |
6 |
9 |
6 |
1 |
2 |
|
Ни на чьей |
38 |
45 |
26 |
52 |
37 |
|
Затрудняюсь ответить |
15 |
7 |
4 |
7 |
47 |
|
Сторонники последней, 'политической' версии весьма решительно высказываются в пользу НТВ – и это выглядит вполне естественно. Но и среди сторонников 'финансовой' версии у НТВ оказывается в четыре с лишним раза больше 'болельщиков', чем у ее автора (или, как полагает команда Е. Киселева, ретранслятора) – Газпром-Медиа. И это кажется, мягко говоря, не слишком логичным.
Однако прежде, чем мы попытаемся разобраться в причинах столь парадоксального восприятия ситуации российскими гражданами, отметим, что трактовать приведенные данные как пропагандистскую победу НТВ над Газпром-Медиа с перевесом 7:1 было бы существенным упрощением.
Дело в том, что в ситуации, сложившейся после 3 апреля, когда собрание акционеров (по мнению старой команды НТВ – нелегитимное) приняло решение о смене руководства телеканала, перед соперниками объективно стояли разные пропагандистские задачи. Если НТВ, обороняясь, нуждалось в максимально широкой поддержке со стороны общественного мнения, то для Газпром-Медиа такая поддержка, строго говоря, вовсе не была обязательной. Новые собственники располагали всеми необходимыми ресурсами для установления контроля над телеканалом (мы не касаемся здесь вопроса о том, насколько корректными в правовом отношении были судебные решения, обеспечившие новых владельцев этими ресурсами), и наиболее благоприятной для них была бы ситуация абсолютного нейтралитета или безразличия общественности к происходящему. Поэтому граждане, отказывавшие в поддержке обеим сторонам, фактически занимали позицию, вполне отвечавшую интересам Газпром-Медиа, но решительно не соответствовавшую интересам 'мятежной' телекомпании.
И все же: почему даже среди сторонников 'финансовой' версии конфликта 'болельщики' НТВ встречаются более чем в четыре раза чаще, чем 'болельщики' Газпром-Медиа? Ведь, казалось бы, в рамках этой версии аргументация Газпром-Медиа выглядела вполне убедительно: НТВ не смогло вернуть долги Газпрому, расплатилось акциями – так неужели новый собственник кампании не имеет права сменить ее руководство с тем, чтобы попытаться повысить эффективность менеджмента и вернуть вложенные средства? Почему его, наконец, не допускают к финансовой документации принадлежащей ему компании?
Предположение о том, что такая логика должна произвести адекватное впечатление на рядовых граждан, основывается на презумпции, согласно которой последние с глубочайшим уважением относятся к частной собственности и, соответственно, к правам собственника – в том числе, крупного. Но применительно к сегодняшней России это – ложная презумпция: 'человек с улицы' совершенно не испытывает священного трепета перед правами крупного собственника. Помимо прочего – потому, что является 'стихийным прудонистом', разделяя известную максиму французского социалиста: 'собственность – есть кража'. По крайней мере – крупная собственность.
Обратимся сначала к материалам электронной фокус-группы. Прослушав фрагмент выступления А. Коха, в котором он говорит о кредитной истории НТВ и Медиа-МОСТа в целом и упоминает, в частности, о кредитах, взятых ими у Газпрома, участники ЭФГ приступают к обсуждению:
- '– Чья бы корова мычала, его должна молчать. Вот он должен молчать, его надо убрать. Недоверенное лицо. Он не имеет права обсуждать работу большого коллектива. Он непорядочный, нечестный человек. Он не должен был мешаться. И тот, кто его туда послал, он большую политическую ошибку сделал. Он не должен там появляться, он не достоин там проводить такую политику среди этого большого коллектива и решать вопрос общества, нашей жизни, будущее наших детей. Там должен сидеть совсем другой, авторитетный человек.
– Ну хотя бы публично незамаранный.
– Чубайс – его друг'.
Решив, таким образом, вопрос о моральным облике ландскнехта Газпрома, участники ЭФГ высказываются и по поводу кредитов:
- 'А кто такой Газпром, что он возглавляет? На недрах народных сидят, качают деньги и считают, что это их деньги, и они дают кредиты еще при этом, как свои'.
- 'Кто он такой, вообще-то? Вот он говорит о долгах: берут долг, берут-то – да он откуда взял? Действительно качают из трубы, газ идет – это наше достояние-то. Так как он говорит за нас? Воруй свои личные деньги. Это наши деньги-то'.
Первая реплика принадлежит поклоннице Г. Зюганова, вторая – стороннику Г. Явлинского. Чуть позже по ходу дискуссии еще один сторонник лидера 'Яблока' вспоминает о приезде А. Коха на НТВ:
- 'Тогда, когда он поехал в телестудию, если помните, он там задал всем журналистам за столом вопрос: я вам дал деньги, где прибыль? Покажите. Он дал деньги! Он со своего кармана ни копейки не дал! Если бы он дал – другое дело. А то наши же деньги отдал и хочет еще прибыль получить! Я считаю, что он неправильную политику там вел, среди этого коллектива'.
Таким образом, респонденты начисто отрицают не только правомерность претензий Газпрома к НТВ, но и само право газового концерна распоряжаться своими прибылями – не говоря уже о праве назначать менеджеров по собственному усмотрению. Более того, сами прибыли Газпрома рассматриваются участниками дискуссии как не вполне законные, полученные за счет эксплуатации 'народных недр'. Отрицаются, следовательно, те исходные посылки, на которых строится вся аргументация Газпром-Медиа.
Происходит это, напомним, в 'лабораторных условиях' ЭФГ, где участники дискуссии целенаправленно просматривают фрагменты телевизионных программ непосредственно перед обсуждением и, следовательно, поставлены в специфическую, 'полуэкспертную' позицию, располагающую к относительно рациональному восприятию обсуждаемой ситуации. Причем участники ЭФГ – москвичи, что уже само по себе дает основания заподозрить их в повышенной, в сравнении со 'среднестатистическими' россиянами, 'вестернизированности' – как по части знакомства с базовыми принципами функционирования рыночной экономики, так и по части уважения к правам собственника. Более того, две из процитированных реплик принадлежат сторонникам Г. Явлинского, от которых, вроде бы, особенно естественно ожидать такой 'вестернизированности'.
В свете этих высказываний не таким уж парадоксальным выглядит логическое противоречие, обнаруженное в результатах общероссийского опроса: респондент, эмоционально советующий А. Коху воровать 'свои личные деньги', считает, скорее всего, что в основе конфликта лежат финансовые причины, но он, безусловно, не симпатизирует в этой ситуации Газпром-Медиа. Симпатизирует ли он при этом НТВ – неизвестно, но, судя по интонации, это вполне вероятно: крайняя антипатия к 'наехавшему' на телекомпанию новому собственнику и лично А. Коху может вполне органично трансформироваться в сочувствие к их 'жертве'.
В ходе 'обычных' фокус-групп респонденты довольно часто утверждают, что конфликт вокруг НТВ в своей основе является финансовым – но, главным образом, и ограничиваются этим утверждением, имея в виду одно: в этом конфликте нет политической подоплеки, и разговоры о наступлении на свободу слова – это лишь дымовая завеса, используемая журналистами и хозяевами канала. Некоторые придерживаются противоположной точки зрения, но об этом – несколько позже.
Обсуждать же вопрос о том, какая из противоборствующих сторон – НТВ или Газпром-Медиа – права в финансовом споре, рассуждать о долгах, о правах акционеров и т.д. участники дискуссий совершенно не расположены. Едва ли не единственная внятная реплика на эту тему прозвучала в Москве:
- 'Канал мне нравится, но опять же я вам говорю: а чем мне не нравится пользователь, который включает электричество? А в этой области задолженность 1 млн. рублей – и их отключают. Вот то же самое: они задолженность имеют – их отключат. Экономический закон такой'
(ДФГ, Москва).
Но более характерны совершенно иные высказывания:
- 'Борьба шла, я как поняла. Кох, кто-то акции купил, и они решили избавиться от самого Киселева. Киселев их там не устраивал, а он руководитель этой...'
(ДФГ, Москва).
- 'Большая задолженность компании вроде бы, как это нам преподносится, вплоть до банкротства. Или смена руководства, или компания разваливается. Ну, нам же преподносится, мы не знаем подноготную всю, что же у них там за война такая, война чего. Чего или кого? Война есть, она существует на самом деле'
(ДФГ, Москва).
Участники дискуссий чувствуют себя некомпетентными в финансовых вопросах, подозревают, что предоставляемая им информация по этим вопросам неполна и недостоверна, и к тому же, как правило, не питают ни малейших симпатий ни к прежнему собственнику канала, ни к его новым владельцам. Поэтому они предпочитают обсуждать то, что входит в сферу их интересов: качество передач НТВ, специфику подбора и подачи новостей, достоинства и недостатки отдельных передач и 'звезд' канала, поведение журналистов в конфликтной ситуации последних недель.
Изредка, впрочем, раздаются обвинения в адрес В. Гусинского, которому инкриминируется похищение бюджетных средств:
- 'Если говорить про коллектив, то, что там завязаны деньги нации, – это точно. А акции – это Гусинский совершенно спокойно украл наши с вами деньги из бюджета и создал на них свою империю. Властвовал и думал, что так будет бесконечно. И сейчас он этого хочет'
(ДФГ, Самара).
- 'На все наши народные деньги было создано НТВ. И ведь из Газпрома выбивали эти кредиты для НТВ. Почему об этом забывают? Ведь их заставляли давать кредиты, скандалы были. Теперь это все не возвращено'
(ДФГ, Новосибирск).
Возникает на фокус-группах и довольно неожиданная трактовка тезиса о финансовой подоплеке конфликта, никоим образом не связанная с вопросом о правах собственника: некоторые респонденты считают, что эта подоплека состоит в стремлении журналистов НТВ сохранить свое финансовое благополучие, определяющем их поведение в сложившейся ситуации.
- 'Мое личное мнение: журналисты просто боятся, что Гусинский может потребовать назад все те громадные кредиты, которые в свое время им выдавал. И боятся этого конкретно взятые журналисты, потому что они от него тоже получали кредиты на покупку квартир и постройку коттеджей. В принципе, после того, что произойдет с НТВ, он может потребовать возращения кредитов'
(ДФГ, Самара).
Но в целом, повторим, участники фокус-групп предпочитают не обсуждать и комментировать финансовую подоплеку конфликта, а лишь констатировать ее наличие, причем зачастую – с несколько брезгливой интонацией.
В еще большей степени это характерно для ответов респондентов на открытый вопрос: 'Как Вы объясните, что происходит вокруг телекомпании НТВ?'.
Наиболее распространенные версии состоят в том, что суть происходящего заключается в 'борьбе за деньги', 'переделе собственности', борьбе за власть над телекомпанией, – на них приходится около 60% всех ответов. Отметим, что 'власть' в этом контексте практически равнозначна 'собственности': респонденты имеют в виду борьбу за контроль над каналом и, похоже, используют эти понятия как синонимы. Причем оценочные суждения в адрес кого-либо из участников этой борьбы встречаются чрезвычайно редко. И Газпром, и А. Кох, и В. Гусинский упоминаются очень немногими респондентами.
Неизмеримо чаще опрошенные просто утверждают: первопричина конфликта – в финансовых и имущественных аппетитах неких противоборствующих сил. Приведем наиболее часто встречающиеся высказывания (в абсолютных числах):
|
Борьба за власть |
30 |
|
Делят деньги |
29 |
|
Передел собственности |
21 |
|
Деньги делят |
14 |
|
Смена власти |
13 |
|
Борьба за деньги |
12 |
|
Делят власть |
12 |
|
Дележ денег |
11 |
|
Такая 'безличность' характерна и для подавляющего большинства прочих высказываний, развивающих 'финансовую' версию конфликта. И вот что необходимо подчеркнуть особо: респонденты, утверждающие, что их симпатии в конфликте между НТВ и Газпром-Медиа находятся на стороне телекомпании, в ответах на открытый вопрос столь же часто говорят о коммерческой подоплеке происходящих событий, как и те, кто утверждают, что не симпатизируют ни той, ни другой стороне (те, кто симпатизируют Газпром-Медиа, – чаще). Правда, удельный вес соответствующих высказываний у сторонников НТВ несколько ниже, чем у соблюдающих 'нейтралитет' – за счет того, что они значительно чаще, чем последние, дают иные объяснения (то есть – реже отказываются от ответа на открытый вопрос). Тем не менее, очевидно, что согласие с трактовкой конфликта как коммерческого оказывается вполне совместимым с поддержкой 'старого' НТВ в его противостоянии с Газпромом.
Столь 'противоестественная' позиция оказывается вполне возможной, прежде всего, по двум причинам. Об одной мы уже сказали: признавая, что в основе конфликта лежат финансовые отношения старых и новых собственников, многие респонденты и не пытаются судить о том, кто из них прав. Неуважение к правам собственника, замешанное в большинстве случаев на уверенности в том, что все крупные собственники, по большому счету – воры, незаконно ухватившие ту или иную долю общенародной собственности, и усугубляемое антипатией к А. Коху и Б. Йордану, весьма эффективно нейтрализует аргументацию, которую они пытаются донести до общественного мнения.
Но есть и вторая причина: многие респонденты не склонны отождествлять НТВ с В. Гусинским. Причем дело тут не в неведении: они, как правило, прекрасно знают, что хозяином канала до недавнего времени являлся именно В. Гусинский. Однако – вероятно, в силу многократно упомянутого выше неуважения к правам собственника – они абстрагируются от этого факта. Говоря о симпатии к 'старому' НТВ, противостоявшему Газпрому, они выражают свое отношение к журналистскому коллективу и программам, выходившим в эфир на 4-м канале, но никак не к создателю и собственнику телекомпании.
Приведем некоторые ответы на открытый вопрос, данные теми респондентами, которые заявили о том, что симпатизируют НТВ:
- 'Гусинский все забрал, а теперь торгует, надо у него все акции забрать и России отдать, вместо Коха посадить русского, например, Киселева'.
- 'Богатые люди защищают свои интересы'.
- 'Борьба толстосумов'.
- 'Нежелание Гусинского и Киселева терять НТВ и их финансовая несостоятельность'.
- 'Гусинский дал денег, и многие работающие в компании присвоили деньги, не хотят возвращать. Пусть не воруют'.
- 'Богатые евреи хотят взять НТВ под свое крыло'.
- 'Болею за передел НТВ, хочу, чтоб они ее отвоевали; все из-за Гусинского'.
- 'Дележ ворованного'.
- 'Евгений Киселев не прав, он в одной лодке с Гусинским, а всех заботит чисто финансовый вопрос'.
- 'Олигархи все взяли в свои руки, а лучше, чтобы НТВ стала скорее государственной телекомпанией'.
Подобные высказывания сторонников НТВ (все эти мотивы, кстати, присутствуют и у сторонников Газпром-Медиа, и у 'нейтралов') никоим образом не могут расцениваться как благожелательные по отношению к В. Гусинскому.
В целом не будет большим преувеличением сказать, что уровень поддержки, демонстрируемый телекомпании НТВ теми, кто считает конфликт по преимуществу финансовым (39%), – это своеобразный рейтинг телеканала и его журналистского коллектива. Выражая симпатию НТВ, эти респонденты не оценивают справедливость позиции одной из сторон коммерческого конфликта, а высказываются за то, чтобы телекомпания продолжала работать в эфире в прежнем составе и прежнем формате.
Что же касается тех граждан, которые разделяют версию о политической подоплеке конфликта, то они высказываются в поддержку НТВ гораздо определеннее – среди них о симпатии к телеканалу заявляют 63% опрошенных. Причем 11% респондентов, симпатизирующих НТВ, в ответах на открытый вопрос расценивают происходящее как наступление на свободу слова (среди сторонников Газпром-медиа и 'нейтралов' таких – по 1%), и еще 6% – видят в происходящем попытку поставить телеканал под контроль государства или 'политические игры'.
Приведем несколько характерных высказываний:
- 'Власти не нравится, когда говорят правду'.
- 'НТВ резко критикует власть, поэтому к ним применяют силовые методы, крайне непозволительные в наше время'.
- 'Гласность хотят поприжать определенные круги'.
- 'Наступление на гласность и демократию'.
- 'Хотят заглушить голос свободы'.
- 'Не хотят, чтобы люди правду знали'.
- 'Власть хочет прибрать к рукам неугодную компанию'.
- 'Киселев говорит правду, а это не всем нравится'.
- 'Кремль замешан, это специально'.
- 'На них сильно наезжают, чтобы задавить, так как они говорят много правды'.
- 'Взятие под контроль независимого телевидения'.
- 'Ущемление свободы слова'.
Участники фокус-групп часто соглашаются с тем, что в конфликте присутствует некая политическая составляющая, но при этом тезис о наступлении на свободу слова поддерживают крайне редко. Противники этого тезиса выдвигают два контраргумента, которые, похоже, ставят в тупик участников дискуссий, с сочувствием относящихся к 'старой' команде НТВ.
Во-первых, многие говорят о том, что журналисты на негосударственном телевидении полностью зависимы от хозяев каналов, и поэтому свободой слова не обладают. Особенно активно эта тема развивалась в Самаре:
- 'Что касается свободы слова – если ты говоришь только то, за что тебе платят, какая это свобода слова? Ее нет и не будет'.
- 'Это обычная ситуация – или ты делаешь то, за что тебе платят, или ты не работаешь. Предложи любому из нас такую сумму, мы не откажемся и скажем все, что велят'.
- 'На частном канале озвучиваются взгляды людей, стоящих 'у руля' этого канала. В данном случае об ущемлении свободы слова можно было бы говорить в том случае, если бы канал закрыли, отобрали лицензию на вещание'.
- 'Я вообще не понимаю, о какой свободе можно говорить – кто купил, тот и свободен. Вся свобода – от купленного мешка... Журналисты говорят только то, за что им заплатили'.
- 'О свободе слова тут и речи не может идти – им диктуют, что говорить'
(ДФГ, Самара).
И лишь один участник дискуссии, весьма аполитичный аспирант замечает подмену понятий, характерную для всех этих рассуждений:
- 'В принципе, свобода слова подразумевает, что кроме точки зрения государства должна существовать альтернативная точка зрения'
(ДФГ, Самара).
Надо сказать, что респонденты, в большинстве своем, отнюдь не являются противниками такого плюрализма, но под 'свободой слова' понимают, как правило, не возможность свободной конкуренции различных точек зрения в макросоциальном масштабе, а неограниченное право индивида (в данном случае, журналиста) отстаивать свою личную позицию в эфире. Поэтому аргумент 'старой' команды НТВ о покушении государства на свободу слова представляется им в основном неубедительным и лицемерным. Тем более что о гигантских заработках и бесконечной продажности журналистов – причем не только с канала НТВ – участники дискуссий говорят много, темпераментно и сладострастно.
Во-вторых, периодически говорится о том, что сама многодневная акция протеста на телеканале НТВ свидетельствует о сохранении свободы слова:
- 'Они апеллируют к массам и преподносят, как будто это зажим свободы слова. И какой же это зажим свободы слова? Если был бы зажим свободы слова, мы бы про их дрязги внутренние и не слышали бы. Их бы молча убрали'
(ДФГ, Москва).
Впрочем, следует учесть, что фокус-группы проводились еще до силовой акции, проведенной против журналистов 14 апреля. Возможно, сегодня этот аргумент уже не показался бы собеседникам процитированного москвича столь убедительным.
|