|
Прошло более 9 месяцев с момента трагедии, разыгравшейся в августе прошлого года в Баренцевом море, – гибели атомной подводной лодки 'Курск'.
До сих пор выдвигаются различные версии причин произошедшей трагедии. Россиянам был задан вопрос о том, какая из этих версий кажется им наиболее правдоподобной – что, по их мнению, произошло с 'Курском' в действительности? Четверть опрошенных (24%) считает, что причиной катастрофы явилась авария на самой подлодке:
- 'Авария или взрыв самой лодки'.
- 'Авария в носовом отсеке – либо торпеда не вышла, либо сдетонировала'.
- 'Чисто техническая трагедия; и даже не вина экипажа – технология подвела'.
Еще четверть опрошенных полагают, что произошло столкновение – с иностранной подлодкой (6%) или каким-то иным объектом (19%):
- 'Произошло столкновение с другим объектом'.
- 'Кто-то в нее врезался'.
- 'Столкновение, и как следствие – взрыв '.
- 'Наша лодка столкнулась с американской'.
Менее широкое хождение имеют версии о преднамеренном уничтожении лодки вредителями или террористами (6%), иностранными диверсантами или военными моряками (6%), о халатности экипажа или командования (5%), о неудачном испытании нового оружия (4%) и т.д.
В настоящее время принято окончательное решение о начале операции по подъему подлодки со дна моря в конце лета этого года.
Напомним, что, по данным всероссийского опроса от 18 октября 2000 года, 56% респондентов полагали, что подлодку поднимать следует, а 40% придерживались противоположного мнения. По данным последнего опроса, доля россиян, полагающих, что 'Курск' следует поднимать на поверхность, увеличилась на
Уверены в успехе намечаемой операции 68% участников опроса; и лишь 14% респондентов полагают, что поднять 'Курск' со дна моря не удастся.
О том, какие аргументы приводят наши сограждане в защиту мнения о необходимости подъема 'Курска', можно судить по данным экспертного опроса и ДФГ.
- 'Я считаю, что поднимать нужно, чтобы в первую очередь понять причину, почему она затонула. Я читала, что очень много лодок такой же конструкции сейчас ходит, – важно, чтобы с ними не случилось того же. Перезахоронить – я думаю, там уже ничего не осталось. А вот чтобы понять, что произошло, чтобы этого больше не повторилось, – нужно поднять'.
- 'Обязательно надо поднять. Главный фактор – это изучить причины, потому что потом не погибнут еще 120 человек, и не погибнут 5 миллиардов, которые в лодку вложены, т.е. это и в экономическом плане выгодно. Во-вторых, мы что же, все реакторы будем так бросать? Моральная причина на третьем месте. Отработать технологии подъема тоже важно'
(ДФГ, Санкт-Петербург).
- 'Хотя бы ради того, чтобы, если там остались останки, чтобы их по-человечески похоронить. И второе – чтобы рассекретить ее, если она, конечно, уже не рассекречена. А также и то, что там есть атом на подлодке, чтобы он не распространялся в воде, чтобы не распространялась опасность его разложения'.
- 'Нужно, конечно. Там, возможно, лежат ракеты, там есть ядерные реакторы, которые, не ровен час, вследствие коррозии и т.д. <могут>вызвать радиационное облучение района. Конечно, и стратегический, оборонный интерес страны, я думаю, что диктуют, что надо поднять. Это одна из современных лодок'
(ДФГ, Москва).
- 'Да если мы ее не поднимем, то ее кто-нибудь поднимет. Разграбят'
(ДФГ, Воронеж).
Мнение о том, что подлодку поднимать не нужно, аргументировалось следующими соображениями:
- 'Я думаю, что не стоит этого делать, – мы уже и так травмировали людей необдуманными действиями. Когда и правительство летало туда на север, когда тела поднимали, многие неудовлетворенные остались действиями, которые произошли в связи с подъемом тел'
(эксперт, Владимир).
- 'Я бы не стала поднимать. Даже подводники бывшие выступали – они против. И я придерживаюсь этого мнения. Все будут опять ворошить. И секреты эти, конечно, не распространят на всю Россию'
(ДФГ, Воронеж).
- 'Я была против изначально – это слишком дорогостоящее предприятие, масса была гибели, какой-то невероятный ажиотаж подняли. Эта профессия предполагает, что может быть смерть и в море'
(ДФГ, Санкт-Петербург).
- 'Я считаю, что не надо, потому что падает наш рубль. Уже наш рубль никакой цены практически на мировом рынке не имеет. Его сейчас, как говорится, в угол загнали, а это еще просто помогают опять Америке, будем говорить, снова Америку превозносим и приподнимаем, а свой рубль мы давим'
(ДФГ, Москва).
Некоторые участники фокус-групп отмечали, что их позиция на этот счет – неоднозначна; они приводили аргументы и за, и против подъема 'Курска'.
- 'У меня три точки зрения противоречивых. Во-первых, следует для того, чтобы определить причину аварии. Во-вторых, следует для того, чтобы не было загрязнения. И, в-третьих, не следует с моральной точки зрения – что родители погибших уже все пережили и еще раз – не стоит'
(ДФГ, Воронеж).
- 'Вы знаете, очень двоякое впечатление. Когда, вообще, вся эта эпопея завершилась – ужасно страшная, вообще, ситуация, – мне показалось, что нет смысла это делать, поднимать; потому что действительно и так у людей колоссальное горе, а тут еще, увидев эти обезображенные останки, – это еще большее горе. Сейчас мне кажется, что, может, и имеет смысл это сделать, потому что до сих пор неизвестна ни причина аварии, такой разброс версий...'
(ДФГ, Москва).
Как видим, респонденты так или иначе затрагивают проблему обнародования причин случившейся трагедии. В ходе всероссийского опроса выяснилось, что 81% наших сограждан уверены в необходимости донести до общества истинные причины катастрофы; им оппонируют только 15% респондентов, которые полагают, что рядовым гражданам не надо знать, почему произошла катастрофа.
Некоторые региональные эксперты склонны полагать, что истинные причины катастрофы должны быть известны, в первую очередь, военным специалистам и высшему политическому руководству страны. А уже эти инстанции, в свою очередь, могут решать, следует ли сделать информацию о катастрофе АПЛ 'Курск' достоянием гласности.
- 'Я думаю, что эта информация закрыта. Если сохранится целесообразность сохранения грифа секретности, то она не будет доступна'
(эксперт, Барнаул).
- 'Если эта информация будет мешать, действительно, национальной безопасности, то ее надо не давать для общего обнародования, для общего пользования. А если она не секретная, то почему бы ее не дать журналистам?'
(эксперт, Владимир).
Впрочем, эта точка зрения не пользуется значительной популярностью среди представителей региональных элит. В целом участники экспертного опроса высказались за обнародование причин катастрофы столь же твердо, как и рядовые граждане (соотношение сторонников и противников – 6:1). Однако большинство участников массового опроса не верит в то, что власти прислушаются к этому требованию: всего 21% респондентов полагает, что российская общественность узнает причины гибели 'Курска', а 66% опрошенных уверены, что эта информация не будет обнародована. Отметим, что во второй группе выделяются женщины (75%), 'оптимисты' (72%), а также граждане с высоким уровнем образования (72%).
Проблема обнародования (или не обнародования) причин конкретной трагедии вывела дискуссию на более общий уровень. Так, участники фокус-групп затронули в этой связи тему взаимоотношений общества и власти:
- 'Нужно знать. Именно информировать людей – в том плане, как бы, доверяют нам. Что мы не масса – народ, и все. А мы тем самым гордимся, что мы достойны того, чтобы какую-то информацию получить'
(ДФГ, Воронеж).
- 'Чтобы убедиться, хороший ли это президент, которого я выбрала, – или нет; правда это все – или нет, или опять все то же самое, что было до этого. У меня есть сейчас вера в Путина. Единственно первый раз на выборы, признаюсь, я пошла. Я вообще до этого никогда не голосовала, не видела кандидатуру, за которую могла голосовать, но за этого человека я первый раз пошла на свои выборы. Вот мне 28 лет, т.е. я не то что мне первый год можно голосовать, а уже довольной большой срок. Я пошла, потому что у меня есть вера в этого человека, я считаю почему-то, что он за народ. Не пустые слова его, не пустые обещания, но если бы вот сейчас мне сказали, что это неправда, что он говорит, и он знал, и это скрылось... Для меня бы, например... я даже не поняла бы, если бы... даже в какой-то мере и умер как президент. Тогда все, я бы вообще никогда не ходила бы на выборы больше'
(ДФГ, Москва).
Таким образом, ситуация с 'Курском' оказывается своеобразной лакмусовой бумажкой, тестом на сохранение кредита доверия – выполнит ли нынешняя власть обещание выяснить и обнародовать истинные причины гибели атомохода.
|