|
Данные общенационального опроса свидетельствуют, казалось бы, о том, что подавляющее большинство наших сограждан считает российско-китайские отношения вполне добрососедскими и довольно оптимистично оценивает перспективы их развития. В самом деле, 67% респондентов рассматривают Китай как дружественное по отношению к России государство, и только 18% – как недружественное. Всего лишь 6% опрошенных ожидают ухудшения российско-китайских отношений в скором будущем, и даже те, кто видят в Китае недружественное государство, не слишком склонны к мрачным прогнозам: улучшение отношений представляется им более вероятным, чем ухудшение.
Вопрос: Как Вы полагаете, через десять лет отношения России с Китаем улучшатся, ухудшатся или останутся примерно такими же, как сейчас?
| |
Россияне в целом |
Как Вы считаете, Китай – это дружественное или недружественное по отношению к России государство? |
|
дружественное |
не дружественное |
затрудняюсь ответить |
|
Улучшатся |
35 |
43 |
20 |
17 |
|
Останутся такими же, как сейчас |
32 |
32 |
40 |
25 |
|
Ухудшатся |
6 |
4 |
16 |
7 |
|
Затр. ответить |
27 |
22 |
24 |
51 |
|
Показательно, правда, что на Дальнем Востоке 34% респондентов считают Китай недружественным государством (дружественным – 58%), а ухудшение отношений прогнозируется несколько чаще, чем их улучшение (соответственно, 20% и 15%); но в целом складывается впечатление, что взаимоотношения с восточным соседом не вызывают у россиян особой тревоги. Тем более что 43% респондентов заявляют о своих симпатиях к Китаю, и лишь 6% говорят, что относятся к нему плохо (47% – безразлично). И даже жители Дальнего Востока втрое чаще питают к этой стране симпатию, чем антипатию (соответственно, 53% и 18% опрошенных).
Но это впечатление обманчиво: в действительности и непростая история советско-китайских отношений, и опасения, связанные, прежде всего, с демографическим потенциалом Китая и массовым проникновением китайцев в восточные регионы России, побуждают россиян видеть в этой стране источник потенциальной опасности и присматриваться к ней с настороженностью и тревогой. Эта тревога, однако, не обнаруживается в распределении ответов на упомянутые выше вопросы, поскольку 'китайская угроза' воспринимается респондентами по преимуществу именно как потенциальная: признавая Китай 'дружественной' страной, многие респонденты допускают, тем не менее, что он может предпринять действия, направленные против России и по-настоящему опасные для нее.
Такая двойственность чрезвычайно ярко проявляется, например, в следующих ответах респондентов на открытый вопрос о том, что приходит им в голову, когда они слышат слово 'Китай':
- 'Друзья, опасность'.
- 'Вроде бы союзник, а с другой стороны – угроза есть'.
- 'Молодцы, опасность'.
- 'Ребята хорошие, но нельзя им отдавать Дальний Восток'.
- 'Дружба навек – но быть начеку'.
Отвечая на приведенные выше вопросы, респонденты, высказывающиеся подобным образом, наверняка скажут, что Китай является дружественной страной и что они лично относятся к нему хорошо, – и будут при этом вполне искренни. Прогнозируя развитие российско-китайских отношений, они могут рассчитывать на позитивную динамику или, по крайней мере, на сохранение статус-кво. Но это не мешает им испытывать недоверие и настороженность в отношении восточного соседа. Причем такая позиция распространена очень широко. Об этом свидетельствует ход дискуссий на фокус-группах, заслуживающий подробного рассмотрения.
Так, обсуждение данной темы в Москве началось с вопроса модератора о том, что думают респонденты по поводу предстоящего визита В.Путина в Китай.
- 1-й участник: 'Ему на пользу пойдет. И нам. Великая держава – Китай, ядерная, с ней шутить уже опасно, братья наши'.
1-я участница: 'С Китаем надо дружить'.
2-я участница: 'Граница близко' (ДФГ, Москва).
Мысль о том, что дружба с Китаем необходима нашей стране потому, что в качестве противника восточный сосед может быть слишком опасен, звучит здесь вполне отчетливо – даже если первый участник дискуссии и немного ерничает, называя китайцев 'братьями'. Еще четче эта мысль формулировалась на других фокус-группах. Московская же дискуссия завершилась на такой ноте:
- 1-й участник: 'Никакой благотворительностью по отношению к нам они заниматься не будут. Они преследуют свои интересы. В частности, они наверняка очень хотят оттяпать у нас кусок территории. У них это получится, спустя какое-то время. Уже же идет экспансия тихо-мирно'.
1-я участница: 'Так же, как Курильские острова'.
2-я участница: 'Находясь в дружбе, потихонечку...'
2-й участник: 'Ну территориально, конечно, они будут смотреть на Запад, естественно, то бишь в нашу сторону'.
3-й участник: 'Могут купить'.
2-я участница: 'Потому что Восток ведь должен возвыситься'.
3-й участник: 'Скоро нас купят'.
1-я участница: 'Это точно' (ДФГ, Москва).
При этом следует отметить, что в ходе дискуссии, пролог и эпилог которой здесь приведены, респонденты практически не говорили о возможной китайской экспансии и не убеждали друг друга в том, что Китай является для России ненадежным и опасным партнером. Так что согласие по поводу неизбежности китайской экспансии, продемонстрированное ими в конце беседы, не явилось результатом дискуссии: респонденты, похоже, изначально не сомневались в том, что такая опасность существует, но это ничуть не мешало им в процессе обсуждения иных аспектов 'китайской темы' отзываться о Китае и его жителях по преимуществу доброжелательно и уважительно.
На другой фокус-группе одна из участниц, охарактеризовав китайцев как 'трудолюбивый', 'доброжелательный', 'честный' народ, заявила:
- 'Они вызывают симпатию, в отличие от кавказцев, чечен – там на этническом уровне какая-то есть неприязнь. С китайцами вроде как-то нет – если бы не опасения, которые они вызывают тем фактом, что их очень много. И я думаю, что нам еще придется испытать их демографическое давление, особенно в связи с нашей ситуацией. У нас вообще перестали дети рождаться, численность уменьшается постоянно и непрерывно. Естественно, они не допустят, чтобы пустовали наши пространства'
(ДФГ, Новосибирск).
И чуть позже уточнила свою позицию:
- 'Они вызывают опасения своей многочисленностью'
(ДФГ, Новосибирск).
А дальше, по ходу дискуссии, многие участники ссылались на это высказывание, выражая полное согласие с ним. Причем один из респондентов добавил:
- 'Это вполне реальная угроза –они могут проникнуть до Урала, без всяких военных действий совершенно'
(ДФГ, Новосибирск).
Те же мотивы звучали и на самарской фокус-группе.
- 1-й участник: 'Я против них ничего не имею, уважаю, как нацию. Но определенную угрозу с их стороны вижу. Наша Восточная Сибирь слабо заселена, а видя динамику роста населения в Китае и у нас, задумываешься, кому будут принадлежать эта территория'.
1-я участница: 'Она уже осваивается Китаем' (ДФГ, Самара).
Причем первый респондент, заявивший о перспективе захвата российских территорий Китаем как о гипотетической угрозе, чуть позже развил свою мысль – и выяснилось, что он считает такое развитие событий фактически неизбежным:
- 'Весь Дальний Восток в один прекрасный момент окажется присоединенным к Китаю, т.к. их просто будет проживать больше. Если вспомнить времена Чингисхана, то монголы завоевали Китай. Китайцы избрали свой путь борьбы – они поглотили монголов. Китайцев оказалось больше. Они ассимилировали монголов. И нам это предстоит. Нас мало, во всяком случае на Дальнем Востоке'
(ДФГ, Самара).
Эту точку зрения поддержала и другая участница дискуссии:
- 'Согласна. Но мы воспитаны на песне 'русский и китаец – братья навек'.
Это глубоко у нас в сознании, и к Китаю отношение положительное, но угрозу они представляют. И если власть дает им приоритеты, то русские на Дальнем Востоке будут сломлены. Это так и происходит сейчас. Во Владивостоке, например, и коммерция, и преступность – все китайское' (ДФГ, Самара).
Проблема китайской экспансии всерьез беспокоит респондентов, но при этом они, как правило, настроены довольно миролюбиво и не склонны призывать к жесткой конфронтации с восточным соседом. Объясняется это, похоже, тремя обстоятельствами.
Во-первых, россияне в целом довольно благожелательно относятся к китайцам. О трудолюбии, сплоченности, дружелюбии этого народа респонденты говорят много и охотно. Весьма почтительно относятся они и к китайскому руководству – мнение о том, что благодаря его мудрости и компетентности Китай в последние годы преуспел в решении тех же задач, которые гораздо менее успешно пыталась решить Россия, распространено весьма широко.
Во-вторых, сама по себе демографическая ситуация не то чтобы оправдывает китайскую экспансию в глазах респондентов, но, по крайней мере, побуждает относиться к ней с пониманием, 'входить в положение' китайцев. Многие фактически воспринимают эту экспансию (и гипотетическую, и реальную) едва ли не как естественноисторический процесс, обусловленный гигантским демографическим дисбалансом, в котором китайцы, собственно, не виноваты. Этот мотив звучал и в уже процитированных репликах участников фокус-групп, и в ряде ответов участников общенационального опроса на вопрос об ассоциациях, возникающих у них при слове 'Китай':
- 'Много людей, им негде жить, страна мала для такого количества людей'.
- 'Китай – это опасность, их много, и им жить надо'.
- 'Китайцы трудолюбивые, я их уважаю, но как их много!'
Причем следует отметить, что доля респондентов, упомянувших в своих ответах на этот вопрос о перенаселенности Китая, о многочисленности его населения, чрезвычайно велика – по числу упоминаний именно эта ассоциация лидирует.
Некоторые говорят о тревоге, которую вызывает у них данное обстоятельство:
- 'Жутко немножко: численность их велика'.
- 'Китай в перспективе опасный сосед; рано или поздно им станет тесно'.
- 'Масса народа, которая может угрожать заселением нашей Сибири, давящая'.
- 'Слишком их много'.
Некоторые уверенно предрекают оккупацию всей России или большей ее части китайцами:
- 'Будущие владельцы российской земли до Урала'.
- 'Оккупация нас китайцами'.
- 'Скоро Китай заполонит нас'.
- 'Мы будем ими порабощены'.
- 'Скоро китайцы будут здесь'.
- 'Скоро они нас всех покорят'.
Иногда респонденты рисуют совершенно эсхатологические картины:
- 'Желтая чума'.
- 'Саранча'.
- 'Скоро все на Земле будут китайцами'.
Но подобные реплики сравнительно немногочисленны. Неизмеримо чаще опрошенные просто констатируют факт перенаселенности Китая: только словосочетание 'много народа' употребили 28 респондентов, а 'густонаселенная страна' – 10. Зная о демографической ситуации, сложившейся в соседней стране, 'средний россиянин' в какой-то мере признает, что беспокоящие его экспансионистские тенденции Китая обусловлены объективными обстоятельствами. Разумеется, это не избавляет его от настороженности (скорее, наоборот), но в известной степени препятствует ее переходу во враждебность по отношению к Китаю и китайцам.
Наконец, в-третьих, стремление поддерживать и развивать добрососедские отношения с Китаем во многом обусловливается уверенностью респондентов в том, что ссориться со столь мощным соседом было бы опасно. Тревога по поводу перенаселенности Китая и страх перед китайской экспансией явно стимулируют дружелюбие опрошенных. Иногда это выглядит парадоксально:
- 'Многонаселенная страна, к которой надо относиться с осторожностью, и с ней надо дружить – китайцы захватывают наши земли на Востоке'.
- 'Заполонили Сибирь, и отношения надо развивать'.
- 'С ними надо дружить – их слишком много'.
Следует отметить, что на фокус-группах жестко поставленный модераторами вопрос о том, другом или врагом России является сегодня Китай, вызвал у всех участников немалые затруднения. Никто не смог дать на него однозначного ответа, хотя некоторые респонденты все же робко предположили, что речь идет скорее о дружественной стране.
- 'С точки зрения военной – не друг и не враг. По крайней мере, на данный момент. Абсолютно нейтральная страна для нас. Но в то же время пошла тенденция к восточному блоку, к объединению сил в восточном блоке – Китай, азиатские страны – с Россией, и скорее всего, должно быть, друг. Вопрос запутанный, с точки зрения военной. А если, допустим, та же демографическая ситуация – тогда уже враг получается'
(ДФГ, Новосибирск).
- 'Когда-то был друг. Потом, когда была история с Даманским, были враги. Сейчас трудно сказать. И не друзья, и не враги' (ДФГ, Новосибирск).
- 'Я тоже воспринимаю Китай скорее как друга. Но дружба дружбой, а табачок врозь. Конечно, надо иметь добрососедские отношения с теми, с кем граница'
(ДФГ, Новосибирск).
- 'Враг или друг? Не знаю. Мне кажется, что друзья'
(ДФГ, Новосибирск).
- 'К вопросу о союзничестве с ними надо подходить серьезно'
(ДФГ, Новосибирск).
- 'Ни враг, ни друг'
(ДФГ, Новосибирск).
При этом некоторые участники, фактически уклоняясь от прямого ответа на вопрос о том, каковы реальные отношения между Россией и Китаем, высказали свои пожелания по этому поводу, сводящиеся, главным образом, к тому, что ссориться с Китаем не следует:
- 'Мне кажется, что с ними нужно жить мирно, так как они могут превратиться в опасного врага'
(ДФГ, Самара).
- 'Нужно установить нормальные партнерские отношения, потому что лучше иметь китайцев в качестве друзей, чем в качестве врагов'
(ДФГ, Самара).
- 'Но однако же лучше иметь их союзниками. Это логично, по крайней мере'
(ДФГ, Новосибирск).
- Участник: 'Наверное, все-таки друг, врага такого не надо иметь'.
Модератор: 'Что, сильный очень?'
Участник: 'Нет, многочисленный' (ДФГ, Самара).
- 'Китай – друг или враг, это трудно сказать. Нужно с ними осторожную политику вести, потому что, действительно, их же прорва, их же туча, мошкара. Во всем нужна осторожность, я считаю, и поэтому с распростертыми объятиями, как раньше, нельзя'
(ДФГ, Новосибирск).
Диссонансом чуть было не прозвучало мнение учительницы из Самары, заявившей:
- 'Я затрудняюсь сказать – друг или враг, потому что явно они нам в подметки не годятся в плане безопасности, территориальной целостности, поэтому тут как-то можно жить спокойно, я так думаю...'
(ДФГ, Самара).
Эта часть реплики чрезвычайно показательна. Респондентка, по существу, заявила, что вопрос о дружбе с Китаем не является актуальным в силу военного превосходства России. Отсюда следует, что неуверенность в таком превосходстве должна придать этому вопросу актуальность. И приведенные выше высказывания свидетельствуют о том, что подобный ход мысли, действительно, свойственен для многих – желание поддерживать дружественные отношения с Китаем они обосновывают ссылками на мощь восточного соседа. Впрочем, и самарская учительница тут же усомнилась в том, что безопасность России вполне гарантирована, и фактически дезавуировала собственное заявление, завершив его в унисон с прочими участниками фокус-группы:
- '...с одной стороны. А с другой стороны – их много больно'
(ДФГ, Самара).
Любопытный подход к вопросу о дружбе или вражде с Китаем продемонстрировал еще один участник самарской дискуссии, напомнивший о том, что Россия продает восточному соседу оружие:
- 'Ну, какими они могут быть друзьями или врагами? ...Как их можно назвать врагами, когда мы то же оружие им продаем? Если мы им его продаем – значит, мы против себя, что ли, идем? Поэтому они сами по себе – мы сами по себе'
(ДФГ, Самара).
Следует отметить, что российские граждане очень высоко оценивают потенциал Китая: 44% опрошенных согласились с тем, что в ближайшие 10 лет он займет лидирующие позиции в мировой экономике и политике, и только 28% – выразили несогласие с этим суждением. Неудивительно поэтому, что респонденты отдают партнерству с Китаем приоритет перед партнерством с Соединенными Штатами.
Вопрос: Одни считают, что партнерские отношения с Китаем для России важнее, чем партнерство с США. Другие полагают, что партнерские отношения с США для России важнее, чем партнерство с Китаем. С каким мнением – с первым или вторым – Вы согласны?
| |
Россияне в целом |
Одни считают, что в ближайшие десять лет Китай займет лидирующее положение в мировой экономике и политике. Другие считают, что Китай не сможет занять лидирующих позиций в мировой экономике и политике. С каким мнением вы согласны? |
|
с первым |
со вторым |
затрудняюсь ответить |
|
С первым |
40 |
50 |
38 |
26 |
|
Со вторым |
28 |
25 |
43 |
17 |
|
Затр. ответить |
32 |
25 |
19 |
58 |
|
Причем те, кто верит в скорое мировое лидерство Китая, заявляют о приоритетности отношений с ним гораздо увереннее, чем респонденты, сомневающиеся, что он будет столь стремительно прогрессировать. Это явно свидетельствует о том, что установка на налаживание конструктивных партнерских отношений с восточным соседом основывается не только на симпатиях к нему и географических соображениях, требующих взаимопонимания, прежде всего, с близлежащими странами (на фокус-группах об этом говорилось немало), но и на прагматическом стремлении заблаговременно установить тесные контакты со страной, не без оснований претендующей на роль ключевого игрока на международной арене.
На фокус-группах обсуждался вопрос о предстоящем визите В. Путина в Китай, и респонденты почти единодушно признавали необходимость таких контактов на высшем уровне. Говорилось, разумеется, о целесообразности расширения экономических связей, о необходимости поддерживать ровные отношения со всеми соседями и т.д. Но, похоже, основной смысл визита респонденты видят в том, чтобы добиться большей определенности в российско-китайских отношениях. Несмотря на оптимизм, демонстрируемый россиянами в ответах на вопросы о характере и перспективах этих отношений, многое вызывает у них беспокойство и тревогу. Причем это касается не только нелегальной иммиграции – хотя данная проблема, судя по высказываниям участников фокус-групп, волнует их более всего. Говорилось, например, о неэквивалентности экономического обмена между двумя странами, о том, что Китай чрезмерно эксплуатирует российские природные ресурсы, а дешевые и некачественные китайские товары доминируют на российском рынке, и это препятствует развитию отечественной промышленности. Как выразилась одна респондентка,
- 'если иметь какие-то отношения, то лучше по правилам. Правила должны быть установлены'
(ДФГ, Самара).
|