|
Российские граждане проявили высокий уровень обеспокоенности в связи с войной в Ираке. 85% опрошенных заявили, что их волнуют события, происходящие в этой стране. В ответах респондентов на открытый вопрос о том, что в этих событиях беспокоит их больше всего, отчетливее любого другого мотива звучит общегуманистический пафос, сострадание жертвам военного конфликта.
- 'Жертвы напрасные'; 'люди гибнут и те, и другие, а у каждого семьи'; 'убийства, беженцы, жертвы...'; 'люди гибнут невиновные, разрушение городов'; 'страдания матерей и их детей'; 'неприятно, что мирных жителей убивают'; 'погибают дети, мирные люди, солдаты погибают'; 'убивают – погибают невинные люди, дети'; 'война – кровь человеческая'; 'то, что страдает мирное население; нужно воевать с режимом, а не с населением'
(открытый вопрос).
Этот мотив встречается в 36% суждений респондентов. За сопереживанием мирным жителям люди не забывают и о других потенциальных 'жертвах' войны – природе и культурных ценностях:
- 'Возможная экологическая катастрофа'; 'нарушение экологии на Земле'; 'животные, перелет птиц – он может быть затруднен через Ирак из-за военных действий'; '...разрушение культурного наследия'; 'гибель культуры'; 'достопримечательности бомбят'
(открытый вопрос).
В унисон этим суждениям звучат и опасения по поводу возможной глобализации конфликта, его перерастания в 'третью мировую войну'. Эти мотивы присутствуют в каждом пятом высказывании.
- 'Чтобы война не разошлась по всему миру'; 'я боюсь, что может разгореться третья мировая война, – там уже целый клубок стран участвует'; 'распространение войны на другие государства'; 'появится глобальное противостояние народов'; 'конечно, страшно – вообще за мир, за планету'; 'что будет дальше и к чему же это все приведет?'; 'неизвестно, во что может вылиться эта война'; 'война есть война'; 'войны не хочу'; 'люди хотят мира, а не войны'; 'война – это страшно, даже если она далеко от нас'
(открытый вопрос).
Многих граждан волнует не только сам факт войны, но и стремление Соединенных Штатов к мировой гегемонии, которое может представлять угрозу и для нашей страны.
- 'Буш может все повернуть и в нашу сторону'; 'Америка может добраться до нас'; 'военная угроза России'; 'подбираются к нашим границам'; 'после Ирака США переключатся на нас'; 'чтобы у нас не началась война с американцами'; 'агрессивная политика США, навязывание своих интересов'; 'то, что американцы достигнут успеха и будут диктовать свои условия миру'; 'устанавливается право сильного, нет никакой демократии'
(открытый вопрос).
Помимо потенциальной военной угрозы со стороны США, респондентов также беспокоит возможность вовлечения в конфликт российских солдат (6%):
- 'Что наши ребята пойдут туда воевать, миротворчество проявят'; 'то, что мы можем ввязаться в эту войну и потерять своих людей – как было в Афганистане'; 'боюсь за детей – не забрали бы на войну'
(открытый вопрос).
а также возможные экономические потери для России (5%):
- 'То, что 50000 автомобилей заказал нам, а теперь этот контракт порван с ними, с Ираком'; 'поднятие курса доллара – опять будет август 98-го'; 'это может отразиться на финансовом положении России'; 'бензин подорожает'
(открытый вопрос).
Симпатии большей части наших граждан в этом конфликте – на стороне Ирака (58%). Лишь 3% опрошенных поддерживают США, остальные не определились. Причины симпатии к Ираку хорошо видны из диалогов, состоявшихся в ходе дискуссионных фокус-групп. Здесь мы видим и ссылки на исторический опыт, и резкое неприятие экспансионистских устремлений США:
- 'Конечно, за Ирак, по-любому. Союз был за Ирак, Россия была за Ирак – наши интересы. Все прекрасно понимают, и я прекрасно понимаю, к чему все идет. Им осталось Ирак, Иран, Афганистан занять – и никаких проблем. Они уже вклинились в Россию. Вот вся причина'
(ДФГ, Новосибирск).
и осуждение США как стороны, развязавшей войну:
- 'Я – на стороне Ирака, потому что американцы не правы. Зачем воевать, если можно мирно? Что, им мало войн? Мы вон в Чечне до сих пор воюем. Так что им не надо было...'
(ДФГ, Новосибирск).
и поддержку иракцев – как людей, защищающих родную землю:
- 'Я на стороне Ирака, потому что это их исконная земля просто. И американцы не имели никаких прав нападать'
(ДФГ, Новосибирск).
В высказываниях многих участников – и прежде всего, участниц – звучали уже упоминавшиеся выше общегуманистические и антивоенные мотивы:
- '
1-я участница: На стороне Ирака, конечно. Страдает население мирное. Не вправе были вторгаться туда американцы.
2-я участница: Я вообще не приемлю слова такого, как 'война'. А так как начинали все-таки американцы, то я за Ирак.
3-я участница: Обрушенная война, а пострадала вся экология всего земного шара. И в этот раз, наверное, будет еще хуже... А потом, каждый народ вправе жить так, как ему хочется, не выходя за рамки... Виноваты американцы, однозначно' (ДФГ, Новосибирск).
Наши данные свидетельствуют о том, что с сентября 2002 года, когда еще только прозвучали обвинения США в адрес Ирака и конфликт лишь назревал, доля симпатизирующих Ираку в этом конфликте возросла более чем в два раза – с 26% до 58%. Следует отметить, что если полгода назад Ираку значительно чаще симпатизировали мужчины (35% против 18% среди женщин), то сегодня существенных различий в позициях мужчин и женщин не наблюдается: Ираку симпатизируют 59% первых и 56% вторых. До начала войны симпатии к Ираку основывались прежде всего на антиамериканском настрое и представлениях о том, что режим С. Хусейна может оказать США серьезное сопротивление. Сегодня к этим сохранившим свою силу мотивам добавились и эмоции – сострадание, жалость, симпатии к слабому, которые, очевидно, в большей мере присущи женщинам. Вышеприведенные высказывания участниц фокус-групп раскрывают причины роста симпатий к Ираку с началом военных действий.
Свидетельством того, что антиамериканизм играет не последнюю роль при формировании позиций наших респондентов, служит следующий диалог:
- '
1-й участник (Владимир): ...эти американцы – они вообще обнаглели. Сначала Югославия, теперь Ирак, сейчас дальше еще чего-нибудь им не понравится – опять пойдут.
2-й участник (Юрий): Америка – она сейчас как в роли мирового жандарма: ничего не боится.
3-я участница (Лена): Наглеет.
1-й участник: Обнаглевшая, да.
3-я участница: Обнаглела' (ДФГ, Москва).
- '
Модератор: А я правильно понимаю, вот у Юры, у Лены, у Владимира симпатии скорее на стороне Ирака, да?
1-я участница (Лена): Да.
2-й участник (Владимир): Ну конечно.
3-й участник (Юра): Скорее всего.
4-я участница (Оксана): Это однозначно, даже другого мнения быть не должно' (ДФГ, Москва).
Актуализация темы антиамериканизма приводит к тому, что участники данной фокус-группы уже не обосновывают свои симпатии к Ираку антивоенными суждениями. Более того, поддержка Ирака уже воспринимается как нравственный императив. Этот императив позволяет тем, кто симпатизирует этой стране, закрывать глаза в том числе и на возможное наличие у режима Хусейна оружия массового поражения:
- '
1-я участница (Катя): Я сочувствую. Хотя в то же время нужно было найти, я считаю, какие-то все-таки нейтральные переговоры, к чему-то где-то какие-то уступки сделать. Я понимаю, что у них наверняка, у этого Хусейна, есть ядерное – не ядерное, а химическое – оружие.
2-й участник (Юра): Химическое.
3-й участник (Владимир): Точно, точно есть' (ДФГ, Москва).
Таким образом, даже признавая справедливость главного аргумента США в пользу проведения военной операции, респонденты остаются при своем мнении.
В заключение можно привести пример чистой аберрации в сознании респондентов под воздействием антиамериканских настроений.
- '
1-я участница (Анна): Я тоже так считаю, что присоединяться к Ираку мы не будем. Гуманитарно будем помогать, но против Америки через Ирак мы воевать не хотим.
2-й участник (Владимир): Другое дело – не за Ирак, а против Америки. Вот действительно, правильно она сказала: против Америки, да, не за Ирак, а против Америки.
Модератор: А Аня не то сказала.
3-я участница (Оксана): То сказала, то сказала.
Модератор: Против Америки?
3-я участница: Нет, правильно сказала – через Ирак против Америки.
2-й участник: Да-да.
1-я участница: Через Ирак против Америки не будем воевать, я вот что сказала. Зачем же мы пойдем на Ирак, если мы будем тогда... два лидера – будем воевать, зачем нам это? Нет, нет. Нет, мы будем через наши близлежащие границы государственные посредниками' (ДФГ, Москва).
Мысль о противодействии Америке заставляет респондентов не обращать внимания на смысл высказывания собеседницы, и даже решительная реплика модератора – 'Аня не то сказала' – не останавливает их.
Характерно, что и позиция единственной (среди участников всех трех фокус-групп) сторонницы США базируется не на аргументах, декларируемых американцами ('разоружение Ирака'), а на привлечении мотива, который американцы нигде не озвучивали, а возможно, и всячески избегали – мотива религиозного и цивилизационного столкновения.
- '
Участница ДФГ (Анна): А я как раз за эту войну.
Модератор: А почему?
Участница ДФГ: Ну я просто так считаю, да. Я считаю, что то, как они себя последние... сколько?.. Лет семь ведут...
Модератор: Кто они?
Участница ДФГ: Ну вот такие вот страны, как они называются?..
Модератор: Вы имеете в виду мусульманские страны?
Участница ДФГ: Мусульманские, да. Совершенно это угрожает... Я считаю, что это будет угрожать нашей... потом, развитию экономики в общем, потому что они хорошо внедряются в разных странах, развиваться пытаются. Это хорошо, конечно, но их психология нам непонятна, и я думаю, что конфликты и так происходят, и будут происходить. И я думаю, что американцы сделали правильный выбор' (ДФГ, Москва).
Следует отметить, что в ходе дальнейшей дискуссии некоторые участники поддержали тезис о росте влияния мусульманской цивилизации. Однако негативное отношение к этому приводит респондентку к другим выводам:
- '
1-я участница: Но по идее не надо было вообще трогать эти мусульманские страны. Дело в том, что еще Нострадамус предсказал, что в третьем тысячелетии придут к власти не американцы.
2-я участница: Желтые.
1-я участница: А будут именно арабы. И они вот будут главенствовать и диктовать свои условия всему миру. Так что зря мы их тут это... муравейник-то начали...' (ДФГ, Москва).
Высокий уровень обеспокоенности наших граждан ситуацией в Ираке не всегда оказывает прямое мобилизующее действие на их повседневное поведение. Так, выразили принципиальную готовность выйти на митинг по поводу войны, если такое предложение поступит, чуть менее половины опрошенных – 47%. Готовность 'выйти на площадь' демонстрируют прежде всего те, кто симпатизирует Ираку, однако и среди симпатизирующих США каждый четвертый может принять участие в массовых действиях.
Вопрос: 'Если бы Вас позвали на митинг против войны в Ираке, Вы бы пошли или не пошли на такой митинг?'
| |
Все |
На чьей стороне Ваши симпатии... |
|
на стороне США |
ни на той, ни на другой |
на стороне Ирака |
|
Доли групп |
|
3 |
35 |
58 |
|
Пошел(-ла) бы |
47 |
25 |
31 |
60 |
|
Не пошел(-ла) бы |
44 |
70 |
61 |
33 |
|
Участники дискуссионых фокус-групп не видят смысла в проведении митингов, а также ссылаются на приоритетность повседневных забот:
- '
Модератор: Кто-нибудь из вас участвовал в акциях подобных? Кто-то из знакомых, может быть?
1-я участница (Светлана): Нет.
2-я участница (Оксана): Нет.
3-й участник (Максим): Зачем?
4-й участник (Владимир): Всем наплевать.
5-й участник (Юра): Да, зачем?
1-я участница (Лена): А толку-то?
Модератор: Ну вы же говорили, что вы поддерживаете, что такие акции нужны?
3-й участник: Нужны, но самим времени нет ходить. Нужны, хорошо. Если есть кто-то...
5-й участник: Сейчас люди зарабатывают, стараются заработать, больше времени семье, дому' (ДФГ, Москва).
Здесь мы констатируем определенный парадокс. С одной стороны, 47% готовых выйти на митинг – это весьма высокий показатель для России. С другой стороны, мы видим, что участники трех фокус-групп, несмотря на почти поголовную симпатию к Ираку, не собираются выходить на улицы. Вероятно, при ответах на вопрос массового опроса, респондентами в большей мере двигал нравственный императив – необходимость протестовать против войны, – который на уровне практики, даже в диалоге, снимается, лишается своего значения, и на первое место выходят прагматические соображения: отсутствие внятной, достижимой цели такого действия, как выход на митинг. С третьей стороны, мы знаем, что реальная 'митинговая' активность населения весьма незначительна.
Невысокая активность на фоне общей обеспокоенности, очевидно, вызвана также и тем, что респонденты в большинстве своем согласны с позицией российского руководства, а митинговать в отсутствие явного, зримого объекта протеста (в роли которого в данном случае, очевидно, может выступить разве что американское посольство) всегда труднее.
Две трети опрошенных оценивают позицию России в иракском конфликте положительно, и только 16% – отрицательно. Половина опрошенных (70% среди давших значимые ответы на соответствующий открытый вопрос) полагают, что российское руководство стоит на позициях нейтралитета, невмешательства в конфликт, выступает за его мирное разрешение.
- 'Путин против войны'; 'закончить миром конфликт'; 'надо решать вопрос мирным путем'; 'пока, Путин говорит, мирно надо решать'; 'Путин и Иванов настаивают на мирном решении конфликта'; 'не надо вмешиваться в конфликт'; 'держаться нейтральной позиции'
(открытый вопрос (Ранее мы показывали, что за этими двумя близкими позициями скрываются различные установки. Формула 'активное содействие мирному решению конфликта' ближе тем, кто склонен поддерживать Ирак, а позиция 'нейтралитета' в большей степени близка тем, кто и сам придерживается нейтральной позиции. Нет оснований считать, что подобное распределение претерпело существенные изменения. См.: П. Бавин. США и Ирак: против кого дружить будем? // Доминанты. Поле мнений. 2002. № 035 (http://www.fom.ru/reports/frames/d023732.html))).
15% опрошенных полагают, что позиция России заключается в поддержке Ирака или активной критике Соединенных Штатов.
- 'Путин, в общем-то, поддерживает Ирак'; 'если Ирак попросит помощи, то Россия не откажет'; 'в поддержке Ирака, оказании материальной помощи'; 'осуждаем военные действия США'; 'Россия не одобряет американскую агрессию'
(открытый вопрос).
То, что российские власти прежде всего отстаивают государственные (в частности – и экономические) интересы, считают 4% респондентов.
- 'У нас свои интересы в Ираке'; 'наши интересы – на Ближнем Востоке'; 'Россия же защищает свои экономические интересы в Ираке'; 'мы тоже не хотим терять нефть в Ираке'
(открытый вопрос).
Еще 4% опрошенных явно осуждают российскую власть за бездействие и нерешительность, попустительство Америке, недостаточную критику американцев:
- 'Боимся обидеть Буша, потому что зависим от Америки'; 'позиция России состоит в предательстве к Ираку и трусости к Америке'; 'воздух сотрясают, ничего не делают положительного – просто разговоры пустые'; 'пассивная позиция'; 'в полном бездействии'
(открытый вопрос).
Однако несогласие с позицией российских властей, очевидно, не является сегодня побудительным мотивом для активизации граждан.
Вопрос: 'Если бы Вас позвали на митинг против войны в Ираке, Вы бы пошли или не пошли на такой митинг?'
| |
Все |
Позицию России оцениваю... |
|
положительно |
отрицательно |
затр. ответить |
|
Доли групп |
|
65 |
16 |
19 |
|
Пошел(-ла) бы |
47 |
51 |
49 |
34 |
|
Не пошел(-ла) бы |
44 |
42 |
45 |
51 |
|
Затр. ответить |
9 |
7 |
7 |
15 |
|
Как мы видим, доля потенциальных участников антивоенных акций среди тех, кто недоволен позицией России по данному вопросу, практически не отличается от их доли среди тех, кого позиция властей устраивает.
Основным источником информации (а следовательно, и пищи для размышлений) для респондентов становятся средства массовой информации, и среди всех СМИ первое место отдается телевидению.
- '
Модератор: А из каких источников вы получаете такую информацию? Главнейших?
1-й участник: Телевидение.
2-я участница: Печатные издания.
Модератор: А в большей степени – какие источники?
1-й участник: Телевидение.
2-я участница: Телевидение.
Модератор: У всех телевидение на первом месте?
(Все согласны.)
1-й участник: Телевидение – самое большое. Там через каждые полчаса, час...
3-я участница: Да, по всем программам' (ДФГ, Самара).
42% опрошенных россиян с началом конфликта стали чаще смотреть телевизор, 50% продолжают смотреть новости в обычном режиме. Некоторые респонденты готовы нарушить привычный распорядок жизни ради таких неординарных событий, как война:
- 'Нет, не то чтобы кусочками... Когда сказали, что в четыре часа будет нападение, уже начнется война, я поставила будильник на четыре утра, проснулась и полчаса смотрела телевизор. Через полчаса я заснула, потом проснулась часов в десять – и оказывается, что в 5:40 было начало войны'
(ДФГ, Москва).
Однако подобное 'любопытство' свойственно далеко не всем:
- 'Когда есть время, то интересно, а когда нет времени, ничего не интересно'
(ДФГ, Москва).
А у некоторых участников фокус-групп 'картинка' войны вызывает отторжение:
- 'Я вообще не смотрю ничего об этой войне. Я уже устала, потому что включи любой канал – везде война, убивают. ...Это просто нагнетание психологической обстановки. Это такая эмоциональная сильная нагрузка – она не нужна'
(ДФГ, Новосибирск).
У многих респондентов освещение войны в СМИ вызывает нарекания. Участники фокус-групп единодушны во мнении, что информация слишком однообразна:
- 'Нет, просто она одна и та же <информация>. Переключаешь с канала на канал – то же самое. Посмотрел: ракеты падают, переключили: опять ракеты те же самые, дальше – опять то же самое. То есть такое впечатление, что одна камера на все каналы'
(ДФГ, Москва).
- 'Вообще, односторонне печатают, мало, а иногда – одно и то же. И какую бы газету ни открыл – один и тот же эпизод описан во всех. Так что, я считаю, очень мало информации. Наверное, хотелось бы больше правды и меньше лжи, действительно. Телевизор я мало смотрю, но, когда бы ни включила, об одном и том же говорят на различных каналах различные корреспонденты, и так целый день'
(ДФГ, Новосибирск).
- '
1-й участник: Как они транслируют – можно сказать, что много. Но то, что дают, для меня, мне кажется – мало.
2-я участница: Да они и показывают, в принципе, одно и то же.
1-й участник: И одно и то же – все программы' (ДФГ, Самара).
Респонденты сетуют на отсутствие подробностей, и большинство отдает себе отчет в том, что информация, поступающая из Ирака, проходит цензуру:
- '
1-й участник: Не все показывают, не все так поверхностно показывают – что выгодней показать.
2-я участница: Кусочки. И потом, она фильтруется.
Модератор: А кем фильтруется?
3-й участник: Военными – не все же можно показывать.
Модератор: Нашего правительства?
2-я участница: Нет, ихнего правительства.
4-й участник: То, что нам показывает наше же правительство, цензура.
2-я участница: Нет, нет, прошла такая информация, что если что-то выходит в эфир, то они должны согласовывать якобы с американцами. Я сама слышала.
5-й участник: Кто их будет слушать, этих американцев, у нас?
2-я участница: Но, тем не менее, раз прошла такая информация, значит, где-то доля правды есть в этом' (ДФГ, Москва).
- 'Конечно, хотелось бы, чтобы они показывали какую-то карту продвижения войск и тех, и других. Потому что показывают просто контуры этой страны – и куда попал точечный залп. Это очень мало что говорит, особенно людям, которые не военные по профессии. А так бы они могли действительно понимать суть событий, которые там происходит. И потом, дело в том, что у военных потери не только в полной мере не указываются в сообщениях в СМИ. Они, как правило, даются в 3-5 раз меньше, чем были на самом деле'
(ДФГ, Новосибирск).
- '
1-й участник: Лучше верить тем, которые собственные <корреспонденты>, которые с места событий. Тоже могут приукрашивать...
2-й участник: Собственные <корреспонденты> сидят в катале, в погребе, в будке. Им пленку показали – вот вам разрешается – всё, и они показывают на всю страну' (ДФГ, Самара).
- 'Журналисты с удовольствием говорили бы то, что есть на самом деле, потому что это ихний хлеб, и они никогда не будут <скрывать информацию>... Я так считаю. А то, что там политика, она уже свое дело делает...'
(ДФГ, Самара).
Из приведенных реплик становится ясно, что респонденты, осознавая недостаточность информации о войне, склонны упрекать в этом не столько журналистов, сколько внешние, объективные обстоятельства военного времени.
Несмотря на отмечаемые недостатки, 60% опрошенных россиян заявили, что они удовлетворены тем, как телевидение освещает конфликт. При этом следует отметить, что оценка работы СМИ практически не зависит от собственных симпатий респондентов в конфликте:
Вопрос: 'Вы лично удовлетворены или не удовлетворены тем, как в российских газетах, по радио и на телевидении освещается война в Ираке?'
| |
Все |
Симпатии в конфликте... |
|
на стороне США |
ни на той, ни на другой стороне |
на стороне Ирака |
|
Доли групп |
100 |
3 |
35 |
58 |
|
Удовлетворен(-а) |
60 |
61 |
56 |
63 |
|
Не удовлетворен(-а) |
21 |
24 |
20 |
23 |
|
Затр. ответить |
19 |
16 |
24 |
14 |
|
А вот при оценке объективности позиции СМИ мнения респондентов разделились. Большинство участников фокус-групп полагают, что симпатии журналистов – на стороне Ирака:
- '
Модератор: А Вы как считаете, на чьей стороне симпатии?
1-я участница: Симпатии чьи?
Модератор: Российских средств массовой информации.
1-я участница: Я думаю, все-таки на стороне Ирака.
Модератор: А почему Вы так думаете, почему Вы так считаете?
1-я участница: Ну, мне бы так хотелось. (Все смеются.) Ну, наверное, потому что они все-таки все в Багдаде находятся и по городам Ирака, а не в американской армии.
3-й участник: У нас народ привык к сенсации, где больше крови.
2-й участник: И где обижают слабых.
4-й участник: Потому что показывают в основном жителей Ирака, как они относятся к тому, что там' (ДФГ, Москва).
- '
Модератор: Симпатии российских СМИ на чьей стороне, как вы думаете?
1-й участник: Ирака.
2-й участник: Да, по крайней мере, телевизионные каналы в основном на стороне Ирака выступают.
3-я участница: Газеты тоже на стороне Ирака. И газеты, и радио' (ДФГ, Новосибирск).
- 'Я думаю, не надо забывать такой момент, что журналисты – тоже люди, и они могут кому-то симпатизировать, а кому-то – нет. Каждый человек видит то, что он хочет видеть. Поэтому все их выступления, все эмоции показывают, чем они живут сами, как переживают. Никогда захватчикам мы не симпатизируем'
(ДФГ, Новосибирск).
Участники самарской фокус-группы предпочли сформулировать ту же мысль по-иному: они считают, что журналисты выступают прежде всего против войны, а уже потом – симпатизируют той или иной стороне:
- '
Модератор: Скажите, пожалуйста, как вы считаете, на чьей стороне сейчас российские средства массовой информации?
1-й участник: На стороне противников войны.
2-я участница: Может быть, их задача просто информировать людей, а свое мнение они могут высказать, но уже, конечно, не через телевидение.
3-я участница: Что больше поднят антивоенный... Если объективно это преподносить, уже настрой сказывается.
Модератор: Сергей, а Вы как думаете?
4-й участник: Я тоже придерживаюсь этого мнения.
Модератор: Что антивоенное?
4-й участник: Да.
Модератор: Екатерина, а Вы как думаете?
4-я участница: Я согласна, что больше – против войны' (ДФГ, Самара).
И лишь немногие считают, что телевидение сохраняет объективность:
- '
Модератор: А на чьей стороне российские СМИ?
1-я участница: На чьей стороне? На своей собственной, нейтралитет.
2-я участница: Я думаю, что наши средства массовой информации... я не думаю, что они прям уж, знаете, настолько грамотные, чтобы присоединяться либо к той точке зрения, либо к этой стороне, либо к этой. Я думаю, что они выполняют свою работу насколько могут. И до сих пор пока какая-то сторона на них не влияет – либо иракская, либо американская' (ДФГ, Москва).
Однако в целом по выборке значительная часть опрошенных – 38% – полагают, что СМИ освещают войну в Ираке объективно, 22% согласны с мнением большинства участников фокус-групп: журналисты выступают на стороне Ирака, 8% считают позицию СМИ проамериканской.
Не вызывает удивления тот факт, что среди тех, кто считает, что СМИ симпатизируют США, довольны работой журналистов только 37% (56% – недовольны), а среди тех, кто полагает, что журналисты симпатизируют Ираку, 62% устраивает такая позиция (27% не устраивает). Среди тех, кто оценивает позицию СМИ как объективную, лишь 11% подобная ситуация не устраивает. одобряют объективность журналистов 81% опрошенных.
Очевидно, что и среди тех, кто оценивает работу журналистов как объективную, немало респондентов, которые под объективностью понимают точку зрения, совпадающую с их собственной. В данном случае это относится прежде всего к симпатизирующим Ираку. Они недовольны даже тем, что СМИ недостаточно сильно критикуют американцев:
- 'Меня поразило то, что средства массовой информации не обвиняют Америку, а дают как бы конструктивную оценку того, что Америка делает. Вот это мне не очень понравилось'
(ДФГ, Новосибирск).
При этом любопытны следующие данные.
Вопрос: 'Как Вы считаете, российские средства массовой информации освещают войну в Ираке объективно или необъективно? И если необъективно, то кому они больше симпатизируют: США или Ираку?'
| |
Все |
Тем, как СМИ освещают события в Ираке... |
|
удовлетворен(-а) |
не удовлетворен(-а) |
затр. ответить |
|
Доли групп |
100 |
60 |
21 |
19 |
|
Объективно |
38 |
51 |
19 |
16 |
|
Симпатизируют США |
8 |
5 |
20 |
3 |
|
Симпатизируют Ираку |
22 |
23 |
28 |
12 |
|
Затр. ответить |
33 |
21 |
32 |
69 |
|
Обратим внимание на следующий факт: среди тех, кто не удовлетворен работой СМИ, доля респондентов, полагающих, что журналисты симпатизируют Ираку, превышает долю тех, кто считает позицию СМИ проамериканской. Другими словами, 'недовольные' склонны критиковать симпатию к любой из воюющих сторон.
В то же время независимость оценки работы СМИ от личных симпатий респондентов свидетельствует скорее всего о том, что каждый находит себе ту информацию и интерпретацию, которую ищет. А 'объективность', нейтралитет журналистов многие респонденты, симпатизирующие Ираку, представляют себе как нейтралитет 'в пользу Ирака'. Один из участников московской фокус-группы ссылается на 'образец' такой позиции:
- 'У нас как Путин правильно позицию принял: он как бы нейтралитетно, больше склонен к Ираку'
(ДФГ, Москва).
Участники фокус-групп практически единодушны во мнении, что СМИ играют большую роль при формировании общественного мнения.
- '
Модератор: Средства массовой информации могут формировать мнение?
1-я участница: Могут.
2-я участница: Могут.
3-й участники: Да, и они должны это делать.
1-я участница: Они должны правильное мнение формировать' (ДФГ, Новосибирск).
- '
Модератор: Хорошо. Скажите, а могут ли средства массовой информации сами повлиять на исход событий каким-то образом: косвенно, прямо?
2-я участница: Может быть, частично.
3-й участник: Косвенно – обязательно могут.
4-й участник: Вообще, должны.
5-й участник: Массовая информация всегда влияет' (ДФГ, Самара).
Наиболее 'продвинутые' респонденты осознают механизм этого воздействия в данной конкретной ситуации. Обратим внимание на тот факт, что в качестве противовеса проиракской позиции вновь приводятся не декларируемые американцами аргументы, а антимусульманский стереотип, проявление которого мы видели во время диалога на другой фокус-группе.
- 'Средства массовой информации – это большая сила. Больше, чем митинги и все остальное. Это видно. Как давно мы были против мусульман? Война же в Чечне, вы же сами знаете. А тут – повернули с другой стороны. Это понятно, что каждый нормальный человек против захватчика будет реагировать. Но я думаю, что если бы СМИ осветили бы по-другому, не так, как сейчас, большинство бы думало так, как освещают. И большинство будет по-другому настроено. Это большая сила, конечно'
(ДФГ, Новосибирск).
|