|
Антитеррористическая операция в Чечне, с самого начала энергично поддержанная подавляющим большинством россиян, продолжается уже десятый месяц. Сказались ли чеченские события последнего времени на общественных настроениях, на отношении российских граждан к тому, что происходит в регионе?
Судить о реакции населения России на нынешнюю ситуацию в Чечне можно по результатам недавнего общероссийского опроса, сравнивая их с результатами опроса, проведенного четырьмя месяцами раньше, 15 марта, – в период, когда на фоне успешных действий федеральных войск окончательная победа над чеченскими боевиками казалась близкой.
За время, прошедшее между двумя опросами, поддержка большинством населения страны действий российских военных в Чечне сохранилась, но уровень ее все же несколько снизился (данные здесь и далее приводятся в % от числа опрошенных):
|
Март-2000 |
Июль-2000 |
|
Действия российских военных в Чечне: |
|
|
|
одобряют |
66 |
59 |
|
не одобряют |
24 |
28 |
|
Видимо, некоторое снижение уровня одобрения связано с прекращением активных войсковых операций в Чечне, с одной стороны, и со значительными жертвами, которые на протяжении последних недель несут российские военные в результате акций чеченских боевиков, – с другой.
Сторонниками продолжения боевых действий в Чечне являются сегодня около половины опрошенных (48%), тогда как свыше трети (37%) выступают за переход от боевых действий к мирным переговорам. Для сравнения: в марте процентное соотношение тех и других составляло 58:29. Иными словами, в общественном мнении начала упрочивать свои позиции идея проведения мирных переговоров с представителями Чечни.
Можно предположить, что 'образ врага', противостоящего федеральным силам вЧечне, постепенно начинает размываться или, во всяком случае, менять свои очертания. Так, за период между двумя опросами доля тех, кто считает, что война в Чечне идет с вооруженными бандформированиями уменьшилась (хотя эта точка зрения остается безоговорочно доминирующей), а доля полагающих, что война идет с вооружившимся чеченским народом выросла. Приведем соответствующие данные:
|
Март-2000 |
Июль-2000 |
|
Российская армия воюет в Чечне: |
|
|
|
с вооруженными бандформированиями |
80 |
73 |
|
с вооружившимся чеченским народом |
11 |
16 |
|
Взгляд россиян на перспективы прекращения вооруженной борьбы вЧечне стал за последние месяцы гораздо более пессимистичным. В марте треть опрошенных (31%) ожидала, что чеченская война завершится до конца 2000 года. Теперь полагают, что она завершится в ближайший год, всего 8% населения, примерно такая же часть (9%) называет двухлетний срок. Но господствует позиция, согласно которой боевые действия в Чечне затянутся больше, чем на два года, – так думают 59% респондентов.
Соответственно для значительной части россиян В.Путин начинает позиционироваться в связи с чеченской проблемой иначе, чем раньше. Это видно из следующих данных:
|
Март-2000 |
Июль-2000 |
|
Сегодняшнее положение дел в Чечне популярность В.Путина... |
|
|
|
повышает |
39 |
24 |
|
снижает |
15 |
32 |
|
Отношение кВ.Путину в случае мирных переговоров с представителями Чечни... |
|
|
|
улучшится |
22 |
30 |
|
ухудшится |
30 |
31 |
|
Таким образом, сегодняшняя ситуация в Чечне, в отличие от мартовской, работает скорее против позитивного имиджа В.Путина, чем на этот имидж. В то же время за последние четыре месяца ощутимо выросла доля тех, чье отношение кПрезиденту улучшится, если он в ближайшее время пойдет на мирные переговоры с чеченской стороной. Доля тех, кто не хотел бы этого, за указанный период, как видно из приведенных данных, не изменилась. Очевидно, определенная часть российского общества устойчива в своем нежелании признавать другие методы решения чеченской проблемы, кроме силовых (ниже мы еще вернемся кэтому вопросу, говоря о фокус-группах).
В дополнение к сказанному кратко охарактеризуем некоторые особенности позиции, занимаемой сегодня в чеченском вопросе отдельными социально-демографическими группами.
Одобряют действия российских военных в Чечне, естественно, чаще мужчины, чем женщины. Мнение, что в Чечне ведется вооруженная борьба не с бандформированиями, а с народом, особенно охотно поддерживают сторонники Г.Зюганова. Они же, наряду с жителями наиболее крупных городов (мегаполисов), чаще остальных высказываются за начало мирных переговоров с чеченской стороной, тогда как обратному варианту – продолжению боевых действий – отдают предпочтение прежде всего мужчины, жители больших городов (не мегаполисов) и лица с высшим образованием.
Сравним теперь результаты опроса населения с данными, полученными при опросе экспертов. Начнем с вопросов, на которые отвечали как эксперты, так и рядовые россияне.
|
Население |
Эксперты |
|
Действия российских военных в Чечне: |
|
|
|
одобряют |
59 |
70 |
|
не одобряют |
28 |
18 |
|
Война в Чечне идет... |
|
|
|
с вооруженными бандформированиями |
73 |
71 |
|
с вооружившимся чеченским народом |
16 |
22 |
|
Боевые действия в Чечне будут продолжаться... |
|
|
|
ближайший год |
8 |
6 |
|
два года |
9 |
13 |
|
более двух лет |
59 |
73 |
|
Обращает на себя внимание более высокий уровень одобрения экспертами (по сравнению с населением) действий российских военных в Чечне. На основе имеющихся данных о причинах такого несовпадения суждений можно говорить только предположительно. Но вполне вероятно, что эксперты в большей степени, чем многие рядовые россияне, осознают: далеко не все в достижении мира на чеченской земле зависит от военных.
Так, в экспертном опросе несколько чаще, чем в массовом, высказывалось мнение, что война на чеченской земле идет с вооружившимся народом, а это переводит чеченскую проблему из собственно военного в совсем другой план. Соответственно эксперты заметно пессимистичнее участников массового опроса смотрят на перспективу окончания в обозримые сроки боевых действий на территории Чечни.
Нынешнюю обстановку в Чечне эксперты практически единодушно (95%) оценили как 'взрывоопасную'. Примерно две трети из их числа (63%) считают, что войсковая стадия проводимой там операции должна быть продолжена; втрое реже (19%) высказывается мнение, что целесообразность этой стадии исчерпана.
Что касается налаживания мирной жизни в Чечне, то в этой связи экспертам был задан вопрос об их отношении к назначению главой республиканской администрации А.Кадырова. Судя по полученным ответам, конструктивность такого решения вызывает у экспертов серьезные сомнения: полагают, что оно будет способствовать урегулированию ситуации в Чечне, 31% опрошенных, ожидают обратного 42%, а 27% затруднились с ответом (для экспертных опросов – редкостно высокая доля затруднившихся).
Выше, опираясь на ответы, полученные в массовом опросе, мы рассмотрели 'общий план' сегодняшних российских настроений, связанных с чеченской проблемой. Перейдем теперь к 'крупному плану', для чего воспользуемся материалами дискуссионных фокус-групп (ДФГ). Не претендуя на полный охват их содержания, выделим несколько основных, с нашей точки зрения, моментов.
Отметим прежде всего, что точка зрения российского военного руководства, согласно которой сопротивление федеральным силам в Чечне оказывают сегодня лишь отдельные фанатики или разрозненные группы недобитых боевиков, вообще не нашла отражения в ходе дискуссий. Участники ДФГ убеждены в обратном:
- 'Активизировались боевики, и они опровергли своими действиями утверждение, что война закончилась'
(Москва).
Причем теперь эта война приобрела партизанский характер:
- 'В Чечне сейчас пошла чисто партизанская война. <...> И не будет мирное население к нам хорошо относиться. <...> Когда проливается кровь одной нации, проливается и кровь другой нации'
(Новосибирск).
Продолжающееся кровопролитие в Чечне респонденты считают самой драматичной из сегодняшних российских реалий:
- 'Ужас Чечни сейчас на первом месте'
(Самара).
- 'Чем дальше, тем страшнее, как в сказке'
(Новосибирск).
Действия российских военных в Чечне, по крайней мере на нынешнем этапе, оценивались в ходе ДФГ преимущественно негативно – возможно, из-за отсутствия в этих действиях за последнее время ощутимых, 'знаковых' результатов, причем на фоне значительных людских потерь. Суть упреков – низкий уровень профессионализма, безответственность, а также слабая материально-техническая база федеральных сил:
- 'Низкий профессионализм как армейского командования среднего звена, да и высшего тоже, так и <...> абсолютный непрофессионализм МВД'
(Москва).
- 'Безответственность правоохранительных органов и командиров воинских частей'
(Самара).
- 'Выясняется, что у нас нет материального обеспечения, разведывательного обеспечения, у нас нет вооружения'
(Самара).
Впрочем, многие участники ДФГ придерживаются мнения, что ответственность за продолжающуюся войну в Чечне лежит не на военных. И здесь нужно сказать о том, как представляют себе респонденты причину (или причины) чеченской войны. Этой теме было уделено в ходе дискуссий большое внимание. Если суммировать мнения участников ДФГ, то сводятся они в основном к следующему:
- борьба за сохранение российской государственности и территориальной целостности страны: 'Если дать им независимость, Татарстан потребует независимость; кусочек Чечни разлетится – разлетится Россия' (Москва); 'Если сЧечней не решить вопрос и политическим, и военным путем, то сЧечней соединится Ингушетия, запылает весь Северный Кавказ, а турки объявят Северный Кавказ зоной интересов Турции' (Самара);
- борьба с терроризмом вообще и противостояние экспансии ваххабитов в частности: 'Воюем с терроризмом' (Москва); 'Кроме всего прочего, сейчас по всему миру ваххабизм принимает колоссальные масштабы' (Новосибирск);
- цивилизационный – религиозно-этнический – конфликт: 'Это конфликты не экономические, а межрелигиозные, межэтнические. <...> У них же уровень ниже рабовладельческого строя – первобытно-общинный. У них культура совсем иная' (Новосибирск); 'Я считаю, что, конечно, это традиция, это в истории, это в корнях у них – такой воинственный настрой. Они всегда были такими' (Новосибирск);
- борьба за контроль над чеченской нефтью: 'Эта территория – краткий путь для газопровода, нефтепровода, поставки газа, нефти' (Новосибирск);
- обогащение за счет войны, отмывание грязных денег: 'Поскольку война приносит прибыли и с той, и с другой стороны, война имеет еще экономический характер' (Москва); 'Отмывание грязных денег. Финансовые какие-то вещи' (Новосибирск).
Вообще представление о том, что с причинами этой войны 'не все чисто', что эта война была кем-то – только не ясно, кем именно, – инспирирована в корыстных целях, звучало в ходе дискуссий довольно часто. Вот несколько характерных высказываний:
- 'Просто кто-то заинтересован в том, чтобы война продолжалась, кому-то это выгодно'
(Самара).
- 'Жили столько лет все в одной семье, дружной семье – и тут война. Кому-то, значит, это действительно надо'
(Новосибирск).
- 'Я не знаю, кому она нужна, но кому-то это, наверное, надо'
(Новосибирск).
Сказанное выше помогает понять, почему участники ДФГ не верят в сколько-нибудь быстрое окончание боевых действий в Чечне. Прогнозы их весьма неутешительны:
- 'Мы триста лет воюем на Кавказе – и победителя нет'
(Москва).
- 'Она и будет идти неизвестно сколько лет и чем закончится'
(Новосибирск).
- 'Я считаю, здесь идет какая-то большая игра, и мы станем свидетелями еще более ужасных событий'
(Самара).
- 'Думаю, что на каком-то этапе все затихнет, незаметно будет тлеть эта война. А потом будет третья война, четвертая...'
(Новосибирск).
Как же все-таки нужно развязывать туго затянутый чеченский узел? Участники ДФГ (как и российское общество в целом) далеки от единодушия в этом вопросе. В ходе дискуссий высказывались в пользу дальнейшего применения военных методов, другие – в поддержку методов политических, третьи – за сочетание тех и других. Для иллюстрации приведем фрагмент московской дискуссии (можно было бы процитировать материалы и других ДФГ):
- '– Нельзя выводить войска...
– Ни в коем случае.
– Войска не надо туда вводить абсолютно. <...>
– Трудно сейчас говорить, политическими средствами действовать или военными.
– Но военными уже две кампании пробовали!..
– Только политическими, конечно.
– Военными и политическими'.
Если говорить о ДФГ, состоявшихся в областных городах, то в них просматривается одна настораживающая тенденция, которая заслуживает особого внимания и которая в ходе московской ДФГ не проявилась (случайно или нет, сказать трудно). Речь идет о настроениях ксенофобии, о враждебности и нетерпимости со стороны некоторых респондентов к чеченцам, чеченскому народу вцелом:
- '...население (в Чечне) стало просто бандитами'
(Самара).
- 'Они привыкли жить на гуманитарной помощи от России, и как только это дело прекратилось, они начали возмущаться'
(Самара).
- 'Просто у них это в крови – они не умеют работать. Они умеют воровать, убивать, работорговля, насилие. Больше у них ничего нет. А вы сами знаете, что зверя надо всегда держать в клетке'
(Новосибирск).
- 'Что значит – взять мальчика девятилетнего, дать ему связанного врага из соседнего аула и дать ему нож, чтобы он этому врагу перерезал горло... То есть сэтих лет воспитывают. Это для них норма. И женщины их поддерживают всецело'
(Новосибирск).
У тех, кто склонен к постановке такого рода диагнозов, и рецепты лечения соответствующие. Вновь обратимся к тексту дискуссий.
– Тут вы не правы.
– Там нет мирных жителей, там даже женщины и дети в двенадцать лет берут оружие в руки и идут воевать. До трех лет – вот мирное население.
– А что вы предлагаете – в двенадцать лет ставить к стенке и расстреливать?
– А иначе никак'. (Самара)
- '– Я сам не сторонник таких мер, как Сталин делал, он мне не кумир <...>. Тоже конечно, жестоко было сделано с его стороны, что он буквально всчитанные дни подогнал эшелон и вывез их – и все. Проблема была решена. <...>
– Ну, я бы, кстати, с удовольствием поступил, как Сталин, даже еще жестче, с этой Чечней.
– А я бы еще жестче'. (Новосибирск)
К этому можно прибавить и следующие рекомендации:
- 'Применить напалм'
(Самара).
- 'За решетку – и жестко, грубо'
(Новосибирск).
Но, быть может, самое впечатляющее из высказываний такого рода принадлежит тому самарскому респонденту, который предложил использовать в Чечне опыт борьбы немцев с белорусскими партизанами в годы Великой Отечественной войны:
- '– Почему они (военные) не изучают опыт белорусской войны? Ведь там до сих пор вдоль дороги на расстоянии 30 метров ничего не растет и не будет расти втечение ста лет. Там так все обработали, чтобы ни одно деревце не выросло.
– Вы считаете, надо использовать этот опыт?
– Конечно'.
Как показывают материалы, полученные при проведении ДФГ, сегодня в российском обществе недавний консенсус по чеченскому вопросу начинает подвергаться определенной эрозии. В частности, одним чеченская война начинает представляться все более бесперспективной, и отсюда пессимистическая оценка всей ситуации, сложившейся вокруг Чечни. Неслучайно в дискуссиях возникали ассоциации то с Афганистаном, то с американцами во Вьетнаме. Другие же в вопросе о том, 'как нам обустроить Чечню', занимают отчетливо выраженную национал-экстремистскую позицию. Это – полюса, но важно, что полярные точки зрения были представлены в дискуссиях достаточно отчетливо, как и обширная промежуточная зона между ними.
В целом же результатами ДФГ подтверждается наличие тех наметившихся за последнее время сдвигов в восприятии россиянами чеченской проблемы, о которых говорилось в начале комментария, при анализе данных общероссийских опросов. |