|
Объявление 2002 года "Годом Украины в России" не стало сенсацией в Украине. Более половины опрошенных (54%) на начало декабря 2001 года ничего не слышали об этом проекте.
Большинство респондентов полагают, что данная инициатива окажет позитивное влияние на развитие отношений между Украиной и Россией в целом: 56% опрошенных считают, что "Год Украины в России" улучшит эти отношения, и лишь 2% полагают, что проведение этой акции чревато их ухудшением. Наиболее оптимистично настроены сторонники коммунистов и Л. Кучмы, а также жители Юго-Востока и Востока Украины.
Восьмая часть респондентов (12%) считает, что осуществление данного проекта не окажет никакого влияния на отношения между двумя странами. Молодежь придерживается этой точки зрения вдвое чаще, чем люди немолодые (16% против 8%).
Структура мотивации отношения тех или иных групп респондентов к акции более отчетливо проявилась при обсуждении темы "Год Украины в России" во время глубинных интервью с региональными экспертами и дискуссионных фокус-групп. Экспертам и участникам ДФГ предлагалось ответить на вопросы, как они представляют себе проведение "Года Украины в России" и каких результатов ожидают от него.
В целом провозглашение российским президентом 2002 года "Годом Украины в России" было воспринято в Украине как дружественная акция со стороны России, и первичной реакцией подавляющего большинства респондентов было одобрение этого проекта и предложение позитивных для Украины мероприятий, возможных в его рамках. Опрошенные надеются на экономическую помощь со стороны России и создание режима торгового благоприятствования, а также на изменение представления россиян об украинцах, ломку негативных и уничижительных стереотипов.
Респондентов, высказавших свое мнение о смысле и целях грядущей акции, можно разделить на две группы. К первой принадлежат люди, испытывающие ностальгию по советским временам, осуждающие развал Союза в 1991 году и разочарованные в независимом пути развития Украины. Они выступают в поддержку союза России и Белоруссии и готовы проголосовать за присоединение к нему Украины. Главным смыслом "Года Украины в России", по их мнению, должно стать экономическое сотрудничество двух стран. Россия должна поддержать промышленность Украины и предоставить ей рынки сбыта.
- "Украина будет получать больше энергоресурсов с России, и большее партнерство в торговли. Во всяком случае, Россия, Белоруссия, Украина – они соседи, и они должны торговать как можно больше друг с другом и получать для себя"
(эксперт, Харьков).
Вторым "обязательным" пунктом программы экономического сотрудничества в рамках "Года Украины в России" для данной группы опрошенных является снятие таможенных барьеров. Эта идея была высказана всеми экспертами-представителями крупной промышленности, а также многими участниками фокус-групп. Опрошенные с тоской воспоминали о беспошлинной торговле и свободе личных перемещений в границах СССР:
- "Вот мы летим на Байконур, мы перелетаем две границы. Сначала с Россией границу, потом с Казахстаном. На каждой границе свои законы. Что, это улучшает нам жизнь, облегчает? Нет. Только лишь ухудшает. Везде надо таможенное право проходить, таможенные поборы. А раньше сели и полетели. Из дому улетели, домой прилетели. (...) Мне хотелось бы съездить в Москву на какое-нибудь празднование. Я уже там не был лет 15"
(эксперт, Днепропетровск).
Отмена таможни упоминается даже теми, кто выдвигает на первый план культурный аспект данной акции. Эксперт из Днепропетровска, который видит в этой акции "чисто культурологический смысл" ("Мы попоем, попляшем, что-то друг другу расскажем"),– в дальнейшем замечает, что если бы он разрабатывал программу "Года Украины в России", то "прежде всего, запретил бы таможню между Украиной и Россией. На какое-то время, скажем, мораторий на этот год. Ну, что-то провезут лишнего, что-то не провезут".
Очевидно, что инициатива в осуществлении всех мероприятий, связанных с торгово-экономическим сотрудничеством, возлагается на Россию. С одной стороны, за этим кроется признание в ней "старшего брата", что неизбежно при выборе прежней, советской модели отношений. С другой - респонденты таким образом (возможно, подсознательно) перекладывают на Россию и основную вину за развал Союза, разрыв прежних торговых связей, чем, соответственно, оправдывают нынешнее бедственное положение украинской промышленности.
Многие респонденты этой группы признают неизбежность экономической экспансии России в Украину и готовы смириться с ней, ибо без этого, по их мнению, невозможен подъем украинской экономики. Однако, если представители элит в основном не рассуждают о других возможных последствиях такой экспансии, участники ДФГ неизменно поднимают вопрос о российской культурной экспансии, и этот процесс уже не получает однозначной позитивной оценки. Очевидно, именно такие респонденты при ответе на вопрос: "Улучшит или ухудшит проведение "Года Украины в России" отношения между Украиной и Россией?" чаще других склонялись к выбору позиции: "в чем-то улучшит, а в чем-то ухудшит" (всего ее придерживается 15% опрошенных).
Таким образом, можно сказать, что определенная часть позитивного оценочного фона идеи проведения "Года Украины в России" базируется на пассивно-потребительских представлениях об идеальных отношениях между Украиной и Россией.
Рассуждая о возможной программе "Года Украины в России", респонденты данной группы начинали обсуждать плюсы и минусы российского присутствия в Украине, а не украинского в России, которое, казалось бы, предполагается названием акции. Опрошенные рассуждают о том, что можно было бы сделать в Украине, например:
- "
Хотя бы принять русский язык вторым государственным языком. Бьются уже над этим, я не знаю, сколько". (ДФГ, Харьков).
Респонденты этой группы чаще и скорее вспоминают о встречной инициативе украинского президента по проведению "Года России в Украине". Можно предположить, что таким образом в их сознании компенсируется пассивная позиция Украины в экономическом сотрудничестве в рамках "Года Украины в России".
Респонденты, входящие во вторую группу, прежде всего, позитивно оценивают распад Союза и удовлетворены фактом обретения Украиной независимости. Представители элит разделяют эту позицию в целом более охотно, чем участники фокус-групп. Очевидно, это объясняется тем, что первые лучше приспособлены к условиям современной жизни. Респонденты данной группы отрицательно оценивают опыт союза России и Белоруссии и в целом чаще говорят о "пропагандистском", "пиаровском" характере задуманной акции. Для тех, кто уже не мыслит возврата к советскому прошлому, сама идея кажется если не оскорбительной, то абсурдной:
- "Я себе не представляю, чтобы это было что-то реальное. Это типичная советская показуха. Я себе не представляю провозглашения "Года Германии в Британии" или "Года Британии во Франции". Это же глюк чистый! Это советская терминология, это советские эти все дела. Раньше же тоже были. Был, например, месячник узбекской культуры во Львове. Как это выглядело? Приехали какие-то узбеки в национальных костюмах. Это все понты"
(эксперт, Львов).
Единственной реальной целью проведения акции, с точки зрения респондентов данной группы, является изменение такой ситуации, когда Россия "не знает про Украину ничего, кроме этого – "бандеровцы" и "петлюровцы"", либо представляет украинца в образе "тупого хохла, который только то и делает, что пьет горилку и лопает сало".
Выстраивание позитивного образа Украины не предполагает демонстрацию экономических достижений, потому что показать себя равным партнером в этом отношении Украина сегодня не может:
- "Ну, достижения наши... Мы же далеко не ушли"
(эксперт, Львов).
А проблему энергоресурсов в этой группе предпочли бы не выдвигать на первый план, так как она рельефно показывает слабость современной Украины, ее неспособность в ближайшем будущем быть равноправным партнером России. Один из экспертов замечает, что если вести разговор об экономическом сотрудничестве двух стран, необходимо "провозгласить этот год Годом оплаты за энергоносители", и тут же признает: долго соблюдать правила честной экономической игры в этой области Украина не сможет, "а уже следующий год не будет таким Годом".
Опасения за культурную идентичность выражаются у представителей данной группы респондентов еще явственней. За этим стоит в большей степени не неприятие российской культуры, а осознание слабости своей, национальной:
- "Мне бы очень не хотелось, чтобы эта русификация распространялась в дальнейшем, в виде ответа, на украинской территории. Я считаю, что наша молодежь особенно, наше будущее, она слишком много слышит этого, она не воспринимает своей родной культуры, своих традиций"
(ДФГ, Львов).
Очевидное для большинства респондентов экономическое неравноправие двух стран делает партнерские отношения невозможными. Единственной целью России в данной ситуации опрошенные считают расширение российского присутствия в Украине. В связи с этим они опасаются за сохранность культурной идентичности своей страны. Одна из респонденток сформулировала эти опасения в предельно лаконичной форме:
- "Как бы не проглотила она
[Россия] нас" (ДФГ, Днепропетровск).
Представление о пассивном положении Украины в рамках "Года Украины в России", господствующее в сознании респондентов, свидетельствует, на наш взгляд, о справедливости этих опасений. Даже представители элит Западной Украины не смогли сформулировать позитивную и активную программу возможных действий Украины в рамках предлагаемой акции, и тем самым косвенно признали свою слабость.
"Широкий жест" российского руководства с одной стороны породил надежду на улучшение экономического положения Украины, а с другой – актуализировал в сознании респондентов комплексы по поводу недостаточно крепкой, в сравнении с Россией, культурно-государственной идентичности Украины. Индикатором возросшей настороженности украинцев по отношению к России стало уменьшение с 57% до 47% доли последовательных сторонников геополитической ориентации на Россию. Однако эти опасения, как показал опрос, проведенный через две недели, носят спонтанный характер, и склонны рассеиваться при отсутствии явных признаков российской экспансии; в то время как надежда на улучшение отношений с Россией, продемонстрированная большинством респондентов, имеет под собой более прочную почву. Это, в частности, демонстрирует стабильно высокий уровень доверия украинских респондентов российскому президенту.
|