На вопрос: "ЕСЛИ БЫ У ВАС БЫЛА ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫБИРАТЬ МЕСТО РАБОТЫ, ТО ЧТО ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННОГО ЯВЛЯЛОСЬ БЫ ДЛЯ ВАС САМЫМ ВАЖНЫМ ПРИ ТАКОМ ВЫБОРЕ?" можно было дать не более трех ответов. Ответы распределились так (данные в %):

Как видим, для постсоветского человека основным критерием выбора работы является прежде всего зарплата: во всех без исключения группах этот мотив преобладает. То, чему учили семь с лишним десятилетий, – трудиться ради пользы общества – почти все благополучно забыли; руководитель предприятия и высококвалифицированный специалист в данном отношении почти не отличаются от рядового рабочего. В тройку ведущих мотивов во всех группах входят также интерес к работе и отношения в коллективе, но интерес к работе более или менее сопоставим с зарплатой лишь у руководителей предприятий и специалистов (45 и 43%), а мотив "отношения в коллективе" – доминирует только у руководителей (36%). Очевидно, последние острее других чувствуют зависимость результатов труда своих подчиненных от рабочей атмосферы на предприятии или в учреждении.

Интересно, что отношения в коллективе мало кем воспринимаются как взаимоотношения с начальством. Несколько важнее такие отношения для специалистов и служащих, чаще других сталкивающихся с руководством непосредственно, но и для них эта проблема – не из числа основных. Не исключено, что статус руководителя в условиях нынешнего кризиса и общего хозяйственного неблагополучия снижается, а ощущение прямой зависимости от начальства уменьшается.

Существенная особенность трудового сознания постсоветского человека заключается в том, что он не настроен на самоизменение: он хочет больше зарабатывать, рассчитывая на те знания и навыки, которыми он уже владеет. Поэтому его мало интересуют при выборе работы возможности профессионального роста; этот мотив более или менее значим для хозяйственных руководителей (23%) и специалистов (31%). Мало кто озабочен и соображениями карьеры, продвижения по службе – несколько выше, чем у других, интерес к этому у специалистов (14%) и служащих (11%), но и у них он невелик.

В целом можно сказать, что трудовая мотивация у большинства россиян сегодня довольно скудная, способствовать динамичному развитию общества она не в состоянии. При том, что молодые люди в данном отношении мало чем отличаются от представителей других возрастных групп, это представляется еще более важным.

Возможно, скудость мотивации в значительной степени объясняется тем, что она никак не стимулируется в условиях переживаемого страной хозяйственного распада: какой смысл думать о повышении квалификации и карьере, работая на неконкурентоспособном предприятии с туманными перспективами? Поэтому, если не считать зарплату (которой люди к тому же чаще всего недовольны) действительное и желаемое мало чем различаются.

Об этом свидетельствуют следующие данные. На вопрос: "ЧТО ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННОГО ВЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО ЦЕНИТЕ НА ВАШЕМ НЫНЕШНЕМ МЕСТЕ РАБОТЫ?" можно было дать не более трех ответов. Ответы распределились так (данные в %):

Если даже исключить неработающих, то доля удовлетворенных зарплатой в российском обществе будет меньше 40%. Больше всего удовлетворены своим заработком предприниматели (65%), за ними идут рабочие (37%), специалисты (31%), служащие (24%). Во всех остальных случаях оценка работы, которая есть, довольно близка к представлению о той работе, которую хотелось бы иметь. Причем и оценки, и желания более чем скромные. Единственное заметное исключение: мечтающих об интересной работе явно больше, чем имеющих ее, особенно – среди рабочих (соответственно 26% и 13%).

Можно обнаружить и некоторые другие различия (скажем, среди специалистов доля имеющих возможности для профессионального роста в полтора раза меньше, чем доля испытывающих в этом потребность). Но в целом, повторим, скромные оценки своей работы вполне соответствуют скромным притязаниям, что свидетельствует не только о неразвитости и нединамичности трудовой мотивации в российском обществе, но и об отсутствии условий для ее дифференциации и развития.