Автор книги, английский социолог Энтони Гидденс, вряд ли нуждается в представлении. Российским читателям он известен как автор теории структурации, а также как один из разработчиков концепций "рефлексивной модернизации" и "институциональной рефлексивности". А вот такая работа, как "Трансформация интимности" [1; 2], посвященная осмыслению современных практик близких отношений – в первую очередь брачных, любовных и сексуальных, – отечественному читателю, к сожалению, практически неизвестна. Между тем, в зарубежной социологической литературе эта вышедшая 12 лет назад книга стала одной из самых часто упоминаемых и цитируемых. Не будет преувеличением сказать, что на сегодня ни одна сколь-нибудь серьезная публикация на тему современных моделей брака, интимности, любви и близких отношений в целом не может быть написана и принята профессиональным сообществом без обозначения ее соотнесенности с гидденсовской "Трансформацией интимности".

Основная идея и главное утверждение, которое отстаивает Гидденс в "Трансформации интимности", заключается в следующем: в последние десятилетия близкие отношения (Напомним, к близким отношениям принято относить сексуальные, любовные, брачные, дружеские и даже родственные.) претерпели глубинные и даже революционные изменения, превратившись из социального института в инструмент эмоциональной самореализации индивида. Иначе говоря, по мнению Гидденса, близкие отношения все более освобождаются от навязанных им извне, общих для всех правил, норм и ролевых предписаний и все чаще регулируются исключительно соображениями личностного удовольствия, удовлетворения и самораскрытия.

Гидденс проясняет социологический смысл и описывает социальное значение этих изменений при помощи трех терминов: "пластическая сексуальность" (plastic sexuality) – т.е. сексуальность, которая становится сознательно культивируемой чертой личности; "чистые отношения" (pure relationships) – отношения, поддерживаемые только ради приносимого ими удовлетворения; и "любовь-слияние" (confluent love) – подразумевающая равноправие и взаимное самораскрытие.

С помощью этих трех понятий-концептов автор объясняет, как процессы тотальной, всеобъемлющей индивидуализации и детрадиционализации, происходящие начиная с последней трети ХХ века, в корне меняют самые интимные стороны жизни людей, устраняя какую бы то ни было заданность, нормативность и институциональность, превращая любые отношения в постоянный поиск и непрестанную самореализацию, в первую очередь – эмоциональную. Вообще исходной интенцией Гидденса, по его собственному утверждению, была интерпретация того факта, что некоторые мыслители возлагали очень большие надежды на сексуальность, расценивая ее как потенциальную сферу свободы (с. 30) – здесь Гидденс подразумевает неомарксистские концепции сексуальности, свободы, социальных изменений и революций.

По мнению Гидденса, главный итог сексуальной революции состоял именно в том, что возник феномен пластической сексуальности – сексуальности, освобожденной от давления культурных норм, связанных с репродуктивностью, а также "правил фаллоса", т.е. преимущественной значимости в социальной культуре мужского сексуального опыта (с. 31). Именно с этим Гидденс связывает развитие "женской сексуальной автономии" и "расцвет гомосексуальности". Пластическая сексуальность, говорит Гидденс, это сексуальность, которая более не является чем-то природным и заданным в своей нормативности и определенности целей. Она перестает быть инстинктом – и становится личностной характеристикой, сознательно формируемой и неотъемлемо связанной с "Я-концепцией" человека, с его самостью и идентичностью. Сексуальность как природное предназначение превращается в личностный ресурс, во что-то, чем каждый из нас обладает, что сознательно культивирует, и "взращивает", и безусловно рассматривает в качестве одного из компонентов собственного жизненного стиля (с. 43). В конечном счете сексуальность, приобретая полную независимость (как считает Гидденс) от деторождения, от воспроизводства рода и продолжения поколений, становится одним из важнейших качеств межличностного взаимодействия (с. 53 – 54) и, добавим от себя, компонентом и инструментом собственной биографической ситуации.

Межличностные отношения кардинально меняются под влиянием пластической сексуальности: они начинают строиться преимущественно на принципах удовольствия и удовлетворения, эмоциональной и сексуальной свободы, равенства и самореализации, тогда как ранее, говорит Гидденс, они строились преимущественно на принципе максимизации полезности. Сегодня же мужчины и женщины в плане сексуальности ждут и требуют от брака гораздо большего, чем ранее, и удовлетворенность именно сексуальной стороной супружеских отношений становится ключевым аспектом удовлетворенности браком в целом (с. 40).

Дальнейшие рассуждения Гидденса строятся следующим образом. В современную эпоху личностная идентичность индивида становится особенно проблематичной и "открытой" – связанной с постоянным критическим осмыслением прошлого, настоящего и будущего. Но главное – она становится не просто отображением социального статуса человека в субъективной картине мира, формирующейся в его сознании, а "рефлексивным проектом", биографией, конструируемой самим индивидом на основе собственных желаний и исчисления вероятностей. То есть и идентичность, и межличностные отношения уже не находятся под таким безапелляционным и репрессирующим влиянием институций и нормативных предписаний как прежде. В результате возникает новый тип брака и брачных отношений. Если традиционный брак основан на идее естественного предназначения, на конвенциональном разделении семейных ролей, на понятии долга – то брак нового типа представляет собой девиацию практически по всем базовым параметрам. "Новый" брак – это сложная система взаимодействий, которые необходимо постоянно отлаживать и отрабатывать; это мир сексуальных договоренностей, в которых на первый план выступают понятия ответственности и интимности. По Гидденсу – это брак "с открытым концом", серия постояных проб и экспериментов, это вероятностный проект (с. 36 – 37).

Таким образом, Гидденс определяет главный результат трансформации института брака в современную эпоху: институциональные, надличностные факторы утрачивают свою значимость и влияние в определении форм существования и изменения близких отношений. Межличностное общение в каждом конкретном случае становится своего рода лабораторией и испытательным полигоном для здесь же вырабатываемых норм – на основе рефлексивности, идентичности, и, конечно же, пластической сексуальности.

В этой связи следует сказать еще о двух новых терминах, введенных Гидденсом в работе "Трансформация интимности". Оба они связаны с попыткой исследователя найти новые факторы целеполагания, новые сущностно значимые элементы, структурирующие близкие отношения в повседневной практике людей, – взамен утрачивающих свою значимость нормативных предписаний традиционной культуры.

Термином "чистые отношения" Гидденс обозначает ситуацию, когда близкие и продолжительные эмоциональные связи устанавливаются ради самих этих отношений и их особого качества, ради удовлетворения, получаемого от таких отношений. Понятно, что подобная связь продолжается лишь до тех пор, пока каждая из сторон сохраняет ощущение удовлетворенности существующими отношениями и лишена сомнений относительно совместного будущего (с. 80). В "чистых отношениях" значение имеют только эмоциональное удовлетворение и эмоциональная вовлеченность партнеров, они непременно подразумевают эмоциональное и сексуальное равенство, и только в таком контексте и могут быть установлены – в силу того что единственной "скрепой" подобных отношений выступает эмоциональная коммуникация между партнерами, постоянное самораскрытие и эмоциональный обмен (с. 83). Именно такую эмоциональную коммуникацию Гидденс называет современной "интимностью".

Второй термин – "любовь-слияние" – в работе Гидденса кажется не вполне методологически проработанным и вызывает сомнения в необходимости его введения. Автору этот термин нужен в первую очередь для выстраивания оппозиции к романтической любви как типу близких отношений в традиционной системе норм и культурных образцов. В понятийной системе Гидденса "любовь-слияние" – это активная и контингентная любовь, не совместимая с типично романтическими идеалами жизненной предначертанности и любви навсегда с единственным и неповторимым возлюбленным. В "любви-слиянии" самым важным становится качество близких отношений, а вот значимость выбора партнера отходит на второй план (с. 83). Иными словами, определяющими, по мнению Гидденса, дающими жизнь отношениям такого рода оказываются соображения эмоционального удовлетворения и самореализации; в частности, сексуальность, утверждает автор, все чаще становится связанной не с любовью в браке, а с природой "чистых отношений" (с. 80) (Следует сказать, что, по всей видимости, два концепта - "чистые отношения" и "любовь-слияние" - если не являются терминологическим удвоением, то находятся скорее в отношении рода и вида, и едва ли их можно считать разновидностями, видовыми характеристиками близких отношений). Соответственно открытие в эпоху современности "любви-слияния" как новой формы близких отношений становится естественной причиной генезиса "общества разводов": выстраивая отношения, люди заранее предполагают (или даже настроены) менять партнеров, как только существующие в настоящий момент отношения по какой-либо причине перестанут их устраивать.

В целом, хотя к изложенным в книге Гидденса идеям следует относиться с определенной критичностью, эта работа безусловно заслуживает внимания – хотя бы за одну только содержащуюся в ней идею о происходящей трансформации моделей близких отношений, когда брак уже не является естественно предзаданным, а супружеские отношения переживают период социокультурного переосмысления и переопределения. Наличие такой трансформации действительно трудно отрицать. В определенном смысле книга "дала имя" проблеме и положила начало плодотворной дискуссии, обозначив тем самым современную тематическую и проблемную площадку для исследований брака и близких отношений.

Отметим, что "Трансформация интимности" получила немало как одобрительных, так и критических отзывов: в частности, автора критиковали за неоправданное увлечение неологизмами, отсутствие новых идей, некритическую интерпретацию наблюдаемых в близких отношениях тенденций, невнимание к процессам сохранения многих паттернов отношений – как на практике, так и в их институциональном контексте [6; 7]. Кроме того, проблема, о которой Гидденс ведет речь – трансформация моделей брака и близких отношений в современных обществах, – стала предметом социологической рефлексии уже довольно давно. Гидденс не только не является ее "первооткрывателем", но и вряд ли привнес что-то принципиально новое в проработку этой темы. Например, тезис о формировании пластической сексуальности присутствует в социологическом дискурсе с конца 1960-х годов [3], тезис о приватизации брака – с начала 1950-х [4], а мысль о значении эротики и эмоциональности в гендерных отношениях обдумывалась еще "отцами-основателями" данной тематической площадки [5]. Гидденс же, практически не меняя фокуса проблематизации, выстраивает разговор таким образом, будто все отмеченные им процессы – явление исключительно недавнее, а обозначенные проблемы как будто бы ранее не становились предметом осмысления и обсуждения.

Вместе с тем, хотя новизна поднятых в "Трансформации интимности" проблем, а также обоснованность выдвинутых в книге идей могут оспариваться и критиковаться (Исследования, основывавшиеся на предложенном Гидденсом подходе, как правило, не подтверждали эту концепцию. См., например: Jamieson L. Intimacy transformed? A critical look at the 'pure relationship' // Sociology, 1999. Vol. 33. Issue 3.), актуальность работы не подлежит сомнению – свидетельством тому вызванный ею резонанс. Как уже говорилось, книга попала в разряд "обязательно упоминаемой литературы", когда речь идет о проблемах современного брака и интимных отношений. И хотя иногда ссылки на "Трансформацию интимности" носят скорее ритуальный, а не дискуссионный характер, следует признать заслугу Гидденса хотя бы в том, что в этой работе он сформулировал тезис, уже более десятилетия претендующий на статус концепции: в современном мире сфера интимности претерпевает кардинальную трансформацию, превращаясь из регулируемого внешними нормами социального института в самоценные частные взаимоотношения.

Е. Вовк

Литература:

Гидденс Э. Трансформация интимности. Сексуальность, любовь и эротизм в современных обществах. Пер.с англ. В. Анурин. Издательский дом "Питер". 2004.

Giddens A. The transformation of intimacy. Sexuality, love & eroticism in modern societies. Polity Press. 1992.

Маркузе Г. Эрос и цивилизация. Издательство АСТ. 2002.

Finch J., Summersfield P. Social reconstruction and the emergence of companionate marriage, 1945 – 59 / The sociology of the family. A reader. Allan G. (ed). Oxford: Blackwell Publishers. 1999.

Lichtblau K. Eros and culture: gender theory in Simmel, Tennis and Weber / Georg Simmel. Critical Assessements. Frisby D. (ed). Vol.3. London: Routledge. 1994.

Kaye L. Howard. Theory on steroids: Antony Giddens on modernity // Qualitative Sociology, 1994. Vol. 17. Issue 4.

Jamieson L. Intimacy transformed? A critical look at the `pure relationship // Sociology, 1999. Vol. 33. Issue 3.

База данных ФОМ > Социальные группы > Женщины/Мужчины > Рецензия на книгу: Гидденс Э. Трансформация интимности. Сексуальность, любовь и эротизм в современных обществах. Пер. с англ. В. Анурин. Издательский дом "Питер". 2004